Все обиды и гнев, которые мы пытались отбросить в сторону, снова вернулись в наш дом.
Он заказал два билета: один для себя, до Москвы, и один для меня, домой во Владивосток. Он полетел на запад, а я - на восток.
Во время полета домой я думала о том, как личность моего мужа сильно изменилась за последний год. Иногда, в семейном кругу, у него едва хватало сил на разговоры. Он изо всех сил пытался вспомнить важные детали, такие - как имена людей, например, места, где мы бывали, что слишком странно для 35-летнего мужчины.
Когда он вернулся из Москвы, мы поговорили о состоянии нашего брака. Разговор перешел на взаимные обвинения, указание недостатков друг друга, но мы пришли к выводу, что сохранить союз возможно. Нам просто нужно было больше работать над отношениями.
Мы попробовали обратиться к семейному психологу. Иногда это поддерживало нас. Но требовалось время и его требовалось тратить не только на восстановление отношений, но и на детей. Уход и забота о детях съедали очень много времени и все реже мы оставались одни.
Наши попытки перепробовать всё, что могло бы иметь результаты - были похожи на бросание камней в воздух, чтобы наблюдать, как каждый из них неизбежно поддается гравитации и падает вниз.
Все казалось таким мрачным.
Однажды, моя мама спросила, все ли в порядке с моим мужем. «Конечно, в порядке», - ответила я.
Мой двоюродный брат, глядя на осунувшееся лицо супруга, спросил, не похудел ли он. «Нет, просто в его возрасте мужчины начинают лучше выглядеть», - успокоила я.
А что я должна была сказать? Что он изменился, и наш брак рушится по непонятным причинам? Что по утрам я часто просыпался от того, что он принимает обезболивающие для головы? Он говорит, что ничего страшного, просто очередная головная боль, много работы. Его депрессии, сонливость, повышенная раздражительность – просто сводили меня с ума!
В итоге я запланировала медосмотр. Задача – проверить свое здоровье, понять, в чем еще могут быть причины наших скандалов, упреков и слез. Муж сказал, что полное медицинское обследование нам не к чему. У нас ведь ничего не болит. Но согласился, для начала, сдать кровь.
Анализ крови на гормоны показал, что у моего мужа Гипертиреоз. Проще говоря, его щитовидная железа вырабатывает слишком много гормонов. Ну, да. Симптомы все налицо. То, что среди физиологических механизмов гипертиреоза, определенное место занимают психологические факторы уже давно ни для кого не секрет. Разнообразные проявления эмоционального стресса могут предшествовать развитию клинического синдрома.
На сегодняшний день заболевания щитовидной железы являются одними из самых распространенных в мире, наряду с болезнями сердечно-сосудистой системы. По данным статистики, нарушениям функции щитовидной железы наиболее подвержены женщины и лишь незначительная часть мужчин. Почему? Традиционная медицина выдвигает на этот счет массу гипотез, но к единому мнению медики пока так и не пришли.
Эмоциональные потрясения имеют не только этиологическое значение, они также являются значимой составной частью симптоматологии. Кроме чрезмерного потоотделения, тахикардии, увеличения щитовидной железы, экзофтальма, тремора, поноса и прочих признаков нарушения вегетативной нервной системы наблюдаются характерные психологические изменения — бессонница и тревожность, раздражительность, смена настроения, образующие общую клиническую картину.
Эндокринолог моего мужа рекомендовал операцию. Он уверял его, что в данном случае по-другому этот путь не пройти. Мы согласились.
Вернувшись домой после операции, с хирургической трамвай на шее, все еще покрытой повязкой, он оживился и стал юморить. Я была очень рада. Неужели это правда? Его щеки вернулись на место, возможно, только потому, что он заметно улыбался. Наконец, мы оба признали эту перемену. “Я стал другим?- спросил он. Я застыла на месте, боялась сказать это вслух. Потом выдавила из себя улыбку. «Да!»
Мы оба были поражены тем, насколько легче стала наша жизнь. Муж говорил, что чувствует себя так, как будто он «живет на первой передаче, вращая свои колеса так сильно, что боится упасть».
Он помирился с родными и близкими, стал здороваться с соседями. Как раньше – стал добрым, внимательным и веселым. Всё это вдруг показалось мне очень важным. У супруга появилась жизненная энергия, которая дремала до этого целый год.
С момента операции прошёл уже почти год, и легкость и смех в наших отношениях вошли в прежнее русло. Я все еще задаюсь вопросом о том, что было бы с нами, если бы мы не пошли на этот анализ крови, спасшим наш брак.
Свежие комментарии