– …Десять месяцев прошло после маминого инсульта, – рассказывает тридцатипятилетняя Татьяна. – Все это время лечим ее и восстанавливаем: массажи, ЛФК, реабилитационный центр… Все на нас с мужем. Забрали ее, естественно, к себе, одна она сейчас жить не может, и вообще не понятно, будет ли лучше. Врачи очень аккуратно строят прогнозы, конкретного ничего не говорят…
У Татьяны и ее мужа две дочки – младшие школьницы, и двухкомнатная квартира в ипотеку. До того, как с мамой случилась беда, жили размеренной жизнью: оба работали, муж на пятидневке, Таня два через два, получали зарплаты, платили свой кредит. Экономили, но на гречке не сидели. С детьми помогали бабушки – больше, конечно, Танина мама, но и свекровь частенько была на подхвате.
Два-три раза в неделю, когда у Тани выпадали смены, нужно было забрать девчонок из сада/школы, привести домой, покормить, посидеть с ними до вечера, до прихода отца.Жили все рядом, в одном районе, так что особого труда это не составляло.
С маминой болезнью, конечно, мир раскололся на до и после.
– Хорошо, что это случилось уже не в самый карантин, а в августе, когда уже хоть немного занимались и другими болезнями, не только той, модной! – рассказывает Татьяна. – Но очень плохо, что прихватило на даче у знакомых… Маму отвезли в подмосковную больницу, пока нашли меня, пока мы смогли ее забрать и перевезти в Москву – прошло драгоценное время. Может, если бы сразу она попала туда, куда потом – так сейчас бы у нас не было таких проблем. Но теперь что толку рассуждать? Имеем то, что имеем…
Ирина Викторовна, пятидесятидевятилетняя мама Татьяны, ходит по квартире только с помощью, правой рукой не двигает, себя не обслуживает. Из плюсов – более-менее восстановилась речь. Это отлично, но хотелось бы, конечно, большего. И надежды на то, что мама восстановится полностью, тают с каждой неделей. Все-таки времени прошло уже достаточно, сил тоже вложено прилично, а успехи весьма скромные…
Детей у Ирины Викторовны двое – кроме Татьяны, есть еще младший сын, тридцатилетний Григорий. Живет он в Подмосковье, там с женой они квартиру взяли в ипотеку. Жена у Григория в декрете, ребенку полтора года. Когда все случилось, малыш был совсем маленький.
– В первую неделю брат звонил каждый день, спрашивал, как мама, обещал любую помощь! – рассказывает Татьяна. – Бил себя в грудь – я тоже буду участвовать. Перечислил мне на карту десять тысяч рублей… Спасибо ему, конечно, но это вся помощь от него за почти год маминой болезни. Ну, приезжал пару раз – в день выписки мамы из больницы и на Новый год. Сокрушался, что улучшений особых не видно… А так звонил пару раз в месяц, спрашивал, как дела, финансовые вопросы аккуратно обходил…
После выписки Таня засучила рукава и занялась маминой реабилитацией. С детьми и прочими бытовыми моментами ей очень помогала свекровь, и муж подключился. Работа нашлась всем.
– А перед Новым годом мы посоветовались с мамой и решили ее квартиру продать, – рассказывает Татьяна. – Видимо, теперь она будет жить с нами, одну ее уже не оставишь. Но в нашей двушке таким составом – тяжело. Вот, в марте прошла сделка. Мы с мужем закрыли остаток своей ипотеки с этих денег, оставшиеся пойдут на мамину реабилитацию… Сейчас будем брать трешку, тоже в ипотеку. Видимо, в новой квартире ремонт придется делать – под маму. На ремонт тоже какие-то деньги уйдут с маминой квартиры…
Брат про сделку, да и вообще про продажу квартиры, был не в курсе – честно говоря, Татьяна сильно на него обиделась. Разговаривает с ним по телефону сухо и по делу. Мол, делаем сейчас маме то-то и то-то, возили туда-то, консультировал профессор. С минувшим днем рождения брата не поздравила, на его поздравление не ответила. Брат, конечно, чувствует себя неуютно, но отношения выяснять до сих пор не стремился – видимо, ощущает свою вину.
– А тут в апреле позвонил и решился на разговор! – усмехается Татьяна. – Вам, говорит, наверно, деньги нужны на реабилитацию мамы? Я, мол, через неделю смогу перевести тысяч пять… Я говорю, спасибо, не надо, деньги есть, мама квартиру свою продала. Он аж опешил – как продала, почему? Я говорю, а как ты все это себе представляешь? На какие деньги мама сейчас живет и лечится, думаешь – на пенсию?..
Через пару дней брат позвонил еще раз и напросился в гости к маме, мол, соскучился, проведать хочу.
– Будет про квартиру говорить! – усмехнулся Танин муж.
Так и вышло – уже в первые полчаса своего визита брат завел речь про мамину квартиру. Сообщил, что Таня должна ему половину. У него ипотека, маленький ребенок, жена в декрете и работа сейчас не самая доходная. Они живут, на всем экономят, и деньги были бы весьма кстати.
– Я вообще чуть не упала – говорю, подожди, а ты в курсе, что это мамина квартира вообще-то, деньги ей и самой нужны? А он – ну, я посчитал все, думаю, что хотя бы миллион-полтора вы должны мне дать, ты, мол, свою ипотеку погасила, а мы? Я сказала, что о нем думаю! Что все очень дорого, что мама у нас на руках, мы ей коляску купили, на реабилитацию возим, уколы-капельницы курсами ставим, что жить она одна не сможет, если хочет, пусть забирает ее к себе!.. Ну, тут он инициативу не проявил, стал опять ныть, что зарплату сокращают, премию не выплатили, попросил в долг двадцать тысяч рублей… Дали, что делать. Выпроводили. Мама плачет, давление поднялось, еле сбили…
А может быть, брат в чем-то прав, родственники с ним поступают несправедливо?
С материной квартиры закрыли ипотеку дочери, надо бы хоть немного помочь и сыну? Таня с мужем неплохо устроились – мамина пенсия, плюс стоимость московской квартиры. Теперь и трешку купят, и ремонт в ней под шумок отгрохают – «маме же надо».
Или правильно все, с кем мать живет, тому и деньги? А братец пусть зарабатывает сам?
Что думаете?
Свежие комментарии