Хочу увидеть Россию своими глазами

Недавно я узнала удивительную историю любви русской девушки и французского солдата, во время войны угнанных на работу в Германию. Их сын Леонид Шевченко сейчас пытается найти родственников во Франции.

Почти всю сознательную жизнь Леонид считал своим отцом русского солдата, освободившего маму из плена, а затем погибшего от шальной немецкой пули. Времена были сложные, и эту историю его мать вынуждена была рассказывать знакомым, чтобы не испортить жизнь своему ребёнку. Лишь за год до смерти она рассказала правду и передала сыну дневник, который тщательно прятала долгие годы. И попросила его разыскать французскую родню.

В пределы Курской области фашисты вторглись в начале октября 1941 года. Оккупация разных её районов длилась от семи месяцев до двух лет. Всё это время земля была местом активных боевых действий. Немецко-фашистские оккупанты установили на захваченной территории свой режим и угнали на каторжные работы в Германию 44 тысячи жителей курских городов и сёл.

В их числе оказалась и Анастасия Фроловна Демченко. Вот что писала она в дневнике: «Войну я встретила студенткой третьего курса медицинского техникума. Работала сандружинницей в госпитале. Наши войска отступали, и вместе с ними я дошла до родного села. Хотела уйти с нашими солдатами, но мать не разрешила, пришлось остаться. Когда появились немцы, староста подал в комендатуру списки комсомольцев и активистов. Нас собрали и повели в гестапо. Были допросы, но без битья. В основном спрашивали, для чего я вступила в комсомол. Отвечала: «У вас же есть молодёжные организации, вот и у нас есть». Затем нас вернули в село, взяв подписку, что мы не нанесём никакого вреда новой власти. Потом опять комендатура затребовала списки комсомольцев. Две недели нас держали в промерзающем сарае, еду приносили родные, а затем мы пешком пошли до станции. Угоняли вместе с нами и ещё совсем молодых ребят, вчерашних школьников. Мы шли под охраной солдат с собаками. На станции нас погрузили в вагоны для скота. Теснота жуткая. Когда в пути закончилась еда, люди стали падать в голодный обморок. На крупных станциях нам раз в день давали по миске какого-то варева и тоненькому кусочку хлеба».

Анастасия Демченко восхищается силой духа русских людей. Рассказывает, что, несмотря на жуткие условия, никто из её попутчиков не стонал, не жаловался. Напротив, многие шутили, поддерживали друг друга.

Германия встретила курян солнечной погодой, чистыми улицами, ухоженными клумбами. Им показалось, что и нет никакой войны, а весь этот кошмар скоро закончится… «Немки были аккуратно одеты, волосы убраны в причёски или платки с оригинальным бантом спереди, на руках перчатки. Поражали их умение держаться и хорошие манеры», – вспоминает Анастасия Фроловна.

Конечно, миллионы пленных и остарбайтеров в те годы познакомились с немецкими манерами совсем с другой стороны, а её судьба была исключением, но на то она и судьба.

На бирже её с подругами выбрал хозяин для работы в прачечной. «Там целый день гудели большие стиральные машины. Сначала мы сортировали груды вонючей солдатской одежды, затем закладывали её внутрь, потом вынимали горы мокрого белья. Работали в тяжёлых резиновых фартуках и сапогах, днём в прачечной, а ночью на кухне. Каждый день чистили 300-литровые котлы и топки печей, а к утру разжигали огонь, наполняли ёмкости водой».

Как-то раз Настя, выйдя на улицу, свалилась с ног от усталости. К её удивлению, очнулась не от резкого окрика хозяина, а от нежного поглаживания по руке. Открыв глаза, девушка увидела темноволосого мужчину приятной внешности. Одет он был в рабочую форму, гладко выбрит. Незнакомец заговорил на ломаном русском:

– Не бойся меня. Я – Поль. Нас привезли из Франции. Моя мама – русская. Она рано умерла. Я хочу тебе помочь.

Молодой человек передал ей свёрток. Там были маленький кусочек мыла, шоколадка и две банки тушёнки. Как выяснилось позже, французы, работавшие в Германии, получали помощь от Красного Креста. Поль и его друзья строили какой-то барак по соседству с прачечной.

«Я увидела шоколадку и тушёнку, задрожали руки, – вспоминала Анастасия Фроловна. – Мы с девчатами всё делили поровну, а нас было семеро. Каждой достались сущие крохи. Только мне и по сей день кажется: ничего вкуснее я в жизни не ела».

Француз стал навещать девушку почти каждый день. Удивительно, но хозяин делал вид, что ничего не замечает. Видимо, Поль сумел с ним договориться. Вообще, к французам немцы относились гораздо лучше, чем к русским.

Несмотря на тяготы и лишения, подневольная жизнь девушки заиграла красками. Она с нетерпением ждала визита своего француза. Поль рассказывал Насте, что его родители познакомились в 1912 году в России. Отец работал в Москве на ткацкой фабрике, настраивал новейшее по тем временам швейное оборудование. В России у него родилось двое сыновей – Франсуа и Иван. Родители решили назвать одного русским именем, другого – французским. В 1918 году семья переехала во Францию, где в 1920 году и родился Поль.

– Расскажи про Россию, – просил он Настю. – Моя мама готовила вкусный борщ, а ты умеешь его готовить? 
– Да, мой борщ был самый вкусный в деревне, – отвечала девушка.
– Мама говорила, что у вас берёзы друг с другом разговаривают, а когда наступает закат, купола переливаются всеми цветами радуги и верхушки деревьев становятся серебристыми, – взволнованно говорил Поль. – Мы обязательно поедем с тобой в Россию – хочу всё увидеть своими глазами.

Женщина никогда в жизни не видела, чтобы мужчина так ухаживал. «Богиня, красавица, любимая» – это лишь малая часть слов, адресованных Насте. Как-то раз Поль пришёл к ней позже обычного, с огромной охапкой цветов. Встав на колени, он произнёс слова, которые женщина всю жизнь вспоминала, как молитву:
– Любимая, нежная, неповторимая, я всю жизнь мечтал полюбить русскую женщину, похожую на мою маму. И вот моя мечта сбылась. Ты такая же добрая, искренняя, ласковая… Хочу, чтобы ты стала моей женой. Как только закончится война, мы обязательно поедем во Францию, а потом в гости в Россию.
От счастья девушка расплакалась.

Со временем она стала замечать, что любимый сильно истощён. Позже от его друзей узнала, что Поль относит ей почти все продукты, а сам голодает. Из-за этого Настя несколько дней не разговаривала с ним. Тогда мужчина стал есть вместе с ней, говорил, что не может обедать один, зная, что Насте голодно.

«Помню последнюю нашу встречу, – записано в дневнике. – Поль был особенно нежен. Восклицал: «Скоро я подарю тебе Париж!» А на следующий день французская бригада почему-то не вышла на работу. Накануне мне приснился сон, будто Поль гуляет по Парижу с какой-то белокурой женщиной. Судя по сну, с ним ничего страшного не случилось».

Девушка рыдала, до последнего надеясь, что любимый вернётся. Спрашивала о французе у хозяина, у прохожих, но никто ничего не ответил.

А вскоре наши войска вошли в Берлин. О судьбе Поля Анастасия так и не узнала – может, как в её сне, у него всё сложилось хорошо, а может, погиб.

На родину девушка возвращалась беременной, в вагоне ей часто становилось плохо. К себе домой поехать не решилась. Устроилась фельдшером в Харьковской области. Вышла замуж, родила второго сына.

И всю жизнь, выходя полюбоваться закатом, чувствовала, будто Поль стоит рядом и восторженно говорит: «Это необыкновенно! Такое может быть только в сказке!»