Я буду кричать и топать ногами

Утром гороскоп выдал мне прогноз: «Лучше не выходите из дома. Ни с кем не общайтесь, молчите. Всякий разговор может привести к скандалу. Скандал создаст вам врага на всю жизнь».

У меня начальник… даже не знаю, как сказать. Крови этот лысый у нас выпил ой-ой-ой. Настоящий вампир, пусть и энергетический. Получает удовольствие, унижая подчинённых, просто упивается.

Терпим, работать-то надо. Выработали тактику: на планёрке ноги скрещиваем, а когда начинает орать и топать ногами, мы, чтобы сохранить спокойствие, представляем его голым на унитазе. Тем и спасаемся. Прекословить не можем, слово против – и… А тут такой гороскоп. Что, не идти на работу? Тогда точно и без работы, и без зарплаты останусь.

Решила молчать, даже если нервы сгорят дотла, даже если будет оскорблять, орать. Работу мне сейчас терять нельзя.

На остановке со мной заговорил мужчина. «Вот оно, – думаю, – сейчас начнёт приставать». Молчу, бесстрастно глядя перед собой. А мужчина доброжелателен и юморит так, что я рассмеялась и рассказала ему об астропрогнозе.

– Не сбудется, – убеждённо заверил он.

Значит, не сейчас.

С утра запланировала заехать с проектом в МЧС, уладить спорные вопросы. Засомневалась: может, лучше не сегодня? Коллега Зоя уверенно сказала:

– Не верь. Может, это не твой гороскоп.

– Я что, не знаю, в какой день родилась?

– А ты это так точно помнишь?

Любит Зойка пофилософствовать и ввести в заблуждение. Ладно, поеду, а там видно будет.

Пожарный, подполковник средних лет, внимательно рассмотрел мои чертежи, задал вопросы, похвалил:

– Всё в соответствии с нормами.

Не ожидала, что ничего не придётся доказывать, на радостях рассказала о гороскопе. Тот улыбнулся:

– Я в это не верю.

Значит, точно на работе.

Приехала, надо идти докладывать. А к начальнику ноги не несут. Сижу, нервничаю. Посидела минут пять, выпила чаю с Зоей, но идти-то надо… Вздохнула, собрала бумаги, и вдруг нестерпимо захотелось зайти к нему. В голове как сверчок заскрипел: «Зайди, зайди, зайди…»

Зашла, доложила о выполненном задании, положила письма на подпись. Читает письмо и делает замечание:

– Запевка не совсем та.

Привычка такая у него – всё критиковать. Но документы подписал, дал новое поручение. Вроде всё хорошо. Пронесло, думаю я. Но не тут-то было. Он снова возвращается к первому письму:

– Когда вы письма научитесь писать? Почему не с того начали?

– Исправьте, пожалуйста, – лепечу я. А потом на меня что-то находит: – Почему не с того? Я с вами не согласна, письмо ясно излагает суть требования.

Ну всё, запустила механизм…

– Разве мне нужно ваше согласие или несогласие? Я сказал – вы должны говорить «есть» и исполнять! – взвился змей.

– Тогда скажите, как вы хотите, чтобы я его исправила.

– Молчать! – взревел он.

Помню: «Молчи, будь хитрой». Ох, если хитрым не родился, им уже не стать. Не мой день, и гороскоп сработал. Звёзды не ошибаются. Не могу объяснить, почему просто нестерпимо захотелось ему всё высказать.

И ровным голосом, спокойно, я поведала всё, что наболело за этот год, что я думаю о его поведении, грубости, неуважении к людям…

Остановиться не могла. Слова лились, уподобляясь горному потоку. Его глаза стали круглыми, лицо вытянулось, лысина побледнела, и он нервно заёрзал на стуле. Никогда не видела его таким растерянным.

Когда я подошла к тому, что на любом уровне нужно быть человеком, он стал оправдываться:

– Я никого не оскорбляю, когда я вас оскорбил?

– Если вы считаете, что кричать на женщину, топать ногами – не оскорбление, то никогда.

– Здесь нет женщин, здесь сотрудники! – бросил он свою любимую фразу.

– Хотите вы этого или нет, люди всегда будут делиться на мужчин и женщин, хотя бы потому, что у нас разное строение и предназначение.

Наверное, он меня сильно утомил за последнее время, я не думала о последствиях и получала истинное удовольствие, высказывая ему всё, что накопилось. Я жила здесь и сейчас и была собой довольна.

– Я буду кричать и топать ногами! А вы должны беспрекословно выполнять каждый мой чих! – он говорил то же, что и всегда, но в голосе звучала растерянность. Снова заёрзал так, что стул жалобно заскрипел. Спохватившись и резко покраснев, брякнул: – Если надо будет, могу и в морду дать.

Видели, один раз он так разошёлся на планёрке, что на Зойку замахнулся вазой с цветами. Мы тогда промолчали, любое слово могло стать красной тряпкой, лучше быка не злить.

Понимаю, что зашла далеко, но остановиться не могу, прогноз действует на всю катушку, слова сами слетают с губ:

– А сдачи получить не боитесь?

Понимаю – перебор.

– Не боюсь, – горячится начальник, – я любому могу сдачи дать!

Понимаю, надо срочно валить, драки ещё не хватало. Говорю:

– Пойду, письмо доработаю, – и выхожу.

Уже в дверях слышу странный звук и оборачиваюсь. Начальник, хватаясь за стол, пытается подняться. Рядом лежит сломанный стул. Наверное, так заёрзал, что тот сломался.

– Вам помочь? – спрашиваю, не зная, уходить мне или броситься помогать. Он резким движением толкнул обломки стула на середину кабинета.

– Найдите завхоза, пусть поменяет.

Пошла искать. Иду, а на душе так легко! И вовсе не оттого, что он со стула упал, хотя это хорошая примета. А оттого, что я ему всё сказала, пусть знает. Как камень с души упал. Конечно, виноват гороскоп, сама бы не решилась. Знаю, за выходные он опомнится и в понедельник отыграется. А всё равно – хорошо!