Байки из-за кулис

В Малом театре в начале прошлого века служил известный по тем временам актёр Осип Правдин, который играл крупные роли. В том числе в пьесе Островского «Дмитрий Самозванец и Василий Шуйский».
Как утверждают очевидцы, Осип Андреевич играл Шуйского очень выразительно. У него были огромный темперамент и убедительность, но имелся и один возрастной недостаток – хромала дикция.
В спектакле присутствовала сцена, когда Шуйский в тронном зале принимает боярскую думу и представителей разных городов. Правдин сидел на троне, а вся массовка стояла на коленях, лицом к царю и спиной к зрительному залу. Кончается аудиенция, и царь, обращаясь к ним, должен произнести: «Идите с богом!»
То ли актёр оговорился, то ли подвела дикция, но вместо слова «идите» у него получилось совсем иное, матерное слово… Когда оно прозвучало, в зрительном зале начались смешки, а вся масса бояр и простых людей на сцене стала колыхаться от хохота, не будучи в состоянии сдвинуться с места. В конце концов не оставалось ничего иного, как дать занавес.
Скандал разразился на всю Москву. На следующий день в театре появился приказ: всем участникам этой сцены, которые позволили себе смех на сцене, что противопоказано артисту императорских театров, было поставлено на вид, а Осипу Правдину предписали обратиться к стоматологу на предмет исправления зубного протеза.

– Однажды мы в театре «Современник» играли спектакль «Вишнёвый сад», – рассказывает актриса Елена Яковлева. – Я играла Варю, Игорь Кваша – Гаева, а в роли Прохожего – актёр Александр Савостьянов.
В одной сцене Прохожий спрашивает Гаева: «Как пройти на станцию?» Тот ему показывает. Играем очередной спектакль, вдруг Савостьянов выпалил: «Как пройти на кладбище?»
Мы с Игорем Владимировичем подумали, что он таким образом решил нас на сцене «расколоть». Как-то выкрутились. И на следующем спектакле Кваша уже приготовился достойно ответить коллеге.
Прохожий спрашивает по пьесе: «Как пройти на станцию?» На что Гаев-Кваша отвечает: «Вот идёте этой тропой… мимо кладбища… и пройдёте на станцию».

– Это произошло в 1950 году, когда я после театрального института пришёл работать в Магнитогорский драматический театр, – вспоминал народный артист СССР Леонид Броневой. – Роли в театре мне, начинающему актёру, поначалу не давали.
И вот вдруг меня ставят играть милиционера в спектакле «Криминальный случай». Роль без слов. В одной из сцен я должен ввести в кабинет следователя бандита, который ограбил бедную кассиршу Марью Ивановну. К этой работе я готовился ответственно: нашёл на складах театра милицейскую форму, ещё раздобыл настоящий пистолет со спиленным бойком. Но главное – заказал сапожнику смастерить мне такие сапоги, чтобы скрипели, когда я в них шёл. Решил попижонить, чтобы хоть немного запомниться зрителю.
Играем спектакль: за столом сидит следователь, в роли которого один народный артист, я ввожу бандита. Следователь склоняется над папкой, спрашивает: «Как твоя фамилия?» Бандит отвечает что-то наподобие: «Ты что, мне дело шьёшь, начальник?» А я хожу вокруг, скриплю сапогами.
В антракте этот народный артист вызывает меня в гримёрку: «Вы чем там скрипите? Не надо! Смените обувь». Я сменил. Играем следующий спектакль, ту же сцену. Следователь склонился над папкой, а я в этот момент перевесил пистолет слева направо так, что он громко звякнул. То есть опять привлёк внимание зала. И снова вызывает меня этот артист: «Прекратите немедленно!»
Играем третий спектакль. Артист нагибается над папкой, и я в этот момент поворачиваюсь в зал, кашляю: «Кхе-кхе!» Следователь поднимает на меня глаза: «Простыл, что ли?» Я ответил: «Да!» Так добился того, чтобы сказать хоть одно слово на сцене.
Но главное произошло на следующем спектакле. Я вывожу бандита, следователь склонился над папкой и вдруг встаёт, шатаясь подходит ко мне, указывает на преступника и говорит: «Прошу допросить». И уходит.
Я остался один на один с бандитом. Оказывается, этот народный артист был в запое и пришёл на спектакль пьяным, играть дальше не мог.
Сначала я задавал вопросы неуверенно, а потом осмелел, стал кричать на бандита. И должен был сказать: «На сумочке кассирши обнаружены отпечатки, идентичные вашим». Но выговорить этого не смог. Пауза. Тогда выпалил: «На сумочке обнаружены следы, схожие с вами!» Бандит этот захохотал. Я кричу: «Что-о, разрыдался? Ты ещё не так поплачешь!»
Доиграли мы эту сцену. Мне потом объявили благодарность и даже повысили ставку.

Эту историю рассказывала Людмила Гурченко, которая в юности снималась с Фаиной Раневской в фильме «Девушка с гитарой».
– Мы снимали сцены, когда моя героиня выступает перед «экзаменаторами» (Михаил Пуговкин, Сергей Филиппов и Борис Новиков), которых попросил меня посмотреть директор музыкального магазина в исполнении Михаила Жарова. А Раневская играла его жену. Надо заметить – для своего персонажа она под щёки подкладывала специальные резиночки, чтобы лицо выглядело круглее.
Мужчины в кадре из графина пили настоящую водку, а Раневской Новиков носил выпить за декорацию.
И встречаемся через три дня снова на съёмках, Фаина Георгиевна жалуется: «Сволочь этот Борька Новиков, поил меня водкой, я закусывала помидоркой и проглотила эти резинки. Теперь три дня прос…ться не могу».

Народный артист России Валентин Гафт вспоминал историю, которая произошла во время работы над фильмом «Воры в законе», где он снимался вместе с Зиновием Гердтом и Анной Самохиной.
– Как-то в перерыве между съёмками мы вместе с Зиновием Ефимовичем и Аней ужинали в ресторане при ялтинской гостинице, – рассказывал Валентин Иосифович. – Сели за стол, и я предлагаю: «Ну что, закажем по коньячку?» Гердт качает головой: «Нет-нет, Валя, подождите. Ну что вы торопитесь? Смотрите меню спокойно».
Ровно через десять минут официант приносит бутылку шампанского и ставит на стол: «Это для вас – с того столика». Оборачиваемся – там кланяются: «Спасибо, спасибо». Потом появляется ещё шампанское. Следом – бутылка коньяка, за ней – бутылка вина. И через час полстола уставлено всевозможными бутылками.
Зиновий Ефимович, улыбаясь, посмотрел на меня и произнёс: «Ну вот, Валя, а вы собирались заказывать!»

– Однажды из-за розыгрыша на меня обиделась одна девушка, – рассказывал мне артист Михаил Светин. – Было это, когда я играл в Иркутске. Жил в общежитии.
И вот как-то прихожу в комнату к Тане – она работала режиссёром в нашем театре. Смотрю, дверь открыта, а её нет в комнате. И тут решил – залезу в шкаф, а когда она придёт, выскочу и напугаю.
Залез. Сижу там в темноте. Долго сижу, а она всё не приходит. Душно. Вдруг слышу, что вошла в комнату. И тут до меня доходит: у Таньки больное сердце, испугается и умрёт. Уже жалею, что всё это придумал, проклинаю себя. Надо как-то плавно выйти.
Дверь шкафа потихонечку открываю, и ласковым голосом: «Танечка, не бойся, это я, Мишка Светин». Она и брякнулась в обморок.
Потом Таня так меня и не простила. В общем перед розыгрышем надо ещё подумать хорошо.

В фильме Леонида Гайдая «Иван Васильевич меняет профессию» царицу Марфу Васильевну сыграла актриса Нина Маслова.
– Насколько я знаю, в этой роли царицы должна была сниматься одна актриса из театра имени Маяковского, – рассказывает мне Нина Константиновна. – Видимо, она не смогла, и позвали меня, только что окончившую ВГИК. Вокруг такие звёзды! Многие потом были моими партнёрами в разных фильмах.
Сцены с моей Марфой Васильевной снимали в павильонах. За две недели до съёмок у меня дома собрались гости. Приключилась драка. Я попала под горячую руку и получила синяк под глазом. Потом синева вроде исчезла, а вот краснота в глазу осталась. Так вот во время съёмок, чтобы не было её видно, я опускала взгляд. И Марфа Васильевна у меня получилась такая кокетливая, загадочная.

Об этом мне рассказывала вдова народного артиста СССР Игоря Ильинского Татьяна Еремеева-Битрих.
– Вo всех фильмах Ильинский сам выполнял все трюки. Например, в ещё немой кинокартине «Когда пробуждаются мёртвые». Там актёр бежал по крышам вагонов движущегося поезда, затем цеплялся руками за мост, под которым проходил состав, и так висел. Опасный трюк. У него была содрана кожа на ладонях, в кровь изранены руки.
В картине «Волга-Волга» Игорь Владимирович тоже сам прыгал в воду. Когда готовились к съёмкам, Ильинский возьми да и скажи режиссёру Александрову: «Эффектней смотрелось бы, чтобы мой герой прыгнул в воду со второй палубы, а не с первой». И Александров на том и порешил – будешь прыгать.
Ильинский тут крепко призадумался. В это время вместо Любови Орловой снимали её дублёршу, как она сигает в воду с первой палубы. Но дублёрша так и не прыгнула – побоялась. Нашли тогда другую. А Ильинский всё-таки прыгнул сам со второй палубы. Как он рассказывал, ему стыдно стало признаться, что тоже боится. Эпизод сняли с первого дyбля.
Но однажды из-за трюков Ильинский отказался от роли. Это было в фильме Эльдара Рязанова «Человек ниоткуда», где Игорь Владимирович начинал работать над ролью Снежного человека. По сценарию он должен был забраться на памятник Юрию Долгорукому напротив здания Моссовета. Ильинский забрался на него при помощи пожарной лестницы. Но неожиданно у него упали вниз очки. И вот тогда Ильинский решил, что эти трюки не для него, всё-таки он уже был в возрасте. Вместо него сняли какого-то электрика.
А потом Игорь Владимирович вовсе ушёл с этого фильма, и роль сыграл Сергей Юрский.

– Вспоминаю один смешной случай, – рассказывает сын народной артистки России Людмилы Целиковской Александр Алабян. – Как-то раз мама уехала на гастроли и оттуда чуть ли не каждый день стала присылать своей маме, моей бабушке, телеграммы: «Не ешь, пожалуйста, рис!»
Мы не могли понять, почему она так пишет. Только потом, когда приехала, выяснилось, что в банку с рисом она спрятала какие-то свои драгоценности. Боялась, что бабушка сварит их в кастрюле.

– Однажды на гастролях мы собрались в гостиничном номере Лидии Андреевны Руслановой, – вспоминал актёр Георгий Бахтаров. – Певица накрыла совершенно необыкновенный стол. Оказалось, она не поленилась и привезла с собой кучу яств – солёные грибочки, огурчики, паштетики, какие-то пирожки, булочки, варенье, свежие огурцы, помидоры. Была и водочка.
Она щедро делилась своими кулинарными рецептами, присовокупляя при этом, какое блюдо любил тот или иной знаменитый артист. Вечер удался на славу.
Я пригляделся и заметил одну любопытную деталь – её грудь выглядела необыкновенно большой. Выяснилось, что в бюстгальтерe она держала деньги, и немалые, потому что продолжала собирать картины. Куда бы Русланова ни приезжала, она находила каких-то людей, которые продавали картины, и покупала их.

– У Шуры было много званий и наград, но особенно он гордился только одним званием, – смеясь, рассказывает мне об Александре Ширвиндте его вдова Наталья Белоусова. – Мы иногда ездили в дом отдыха «Суханово», куда меня приглашали как члена Союза архитекторов. И вот однажды на путёвках Шура прочитал: «Наталья Николаевна Белоусова – член Союза архитекторов. Александр Анатольевич Ширвиндт – муж члена».
С тех пор он говорил: это у меня самое высокое звание!