– ... А я приняла решение: как буду совсем старой, пойду в дом престарелых! – рассуждает с подругами шестидесятилетняя Ольга Михайловна. – Ну, естественно, не в государственную богадельню!.. Найду какой-нибудь пансионат получше, чтоб уход был, питание хорошее, условия проживания приемлемые, в отдельных номерах... Я по телевизору видела такие! Там хорошо, за тобой смотрят, убирают, гулять водят, все условия создают! И компанию для общения можно найти всегда – красота, одним словом!..
– Хм. А ты потянешь такой пансионат–то? Цены смотрела на них? – с сомнением в голосе спрашивают подруги. – Это же не для обычных людей такое, а для олигархов. Там пенсией не обойдешься, небось...
– Потяну! Квартиру туда отдам! – отвечает Ольга Михайловна. – Моя квартира все окупит!
...Квартира у Ольги Михайловны действительно не из дешевых – просторная сталинка в районе университета. Квартиру дали в советские времена ее отцу – ученому, фронтовику, потом профессору – за выдающиеся заслуги перед Отечеством. Впрочем, даже несмотря на все эти несомненные заслуги, трешку герою дали бы вряд ли, не будь у него жены и двух разнополых детей.
Сейчас уже ни родителей, ни брата нет на свете, и квартира целиком досталась Ольге Михайловне. Она живет в своих хоромах одна, и это ее вполне устраивает. У нее везде идеальная чистота, порядок, искусственные цветы в вазах, вязаные салфеточки на полированном серванте, статуэтки на полочках – все в доме устроено по ее вкусу...
– Подожди, а как же Света? – удивленно спрашивают подруги.
Света – тридцатипятилетняя дочь Ольги Михайловны. Отношения у них никогда не были простыми. Ольга Михайловна считает, что гордиться дочерью ей не приходится: Света никаких особых высот на жизненном поприще не достигла.
Живет с двумя детьми от разных браков на съемной квартире в Балашихе, работает в школе учителем и с трудом сводит концы с концами. Перебивается, как говорится, с хлеба на квас. Ни нормальной семьи, ни имущества, ни денег...
Собственных квадратных метров у Светы тоже нет, совсем, ни одного, так уж получилось. И чем дальше, тем больше понятно, что вряд ли эта ситуация в обозримое время как–то изменится. Светлане не только квартиру, ей запасные ботинки–то ребенку купить непросто. Живет от зарплаты до зарплаты, прописана в квартире у матери, дети прописаны у своих отцов.
– А что Света? – пожимает плечами Ольга Михайловна. – Я ей, что ли, нужна сильно? Нет! Она сейчас–то мне не звонит, хотя я еще вполне крепка и на своих ногах. А если помощь нужна будет, так и вовсе ее не дозовешься. Никому я не нужна. На дочь надежды нет, надо самой о себе переживать...
От матери Света ушла в двадцать лет, вышла замуж, и с тех пор решает свои проблемы сама. А проблем у нее немало – роды, разводы, маленькие дети, несколько лет тянущиеся судебные разбирательства с одним из бывших мужей, поиск работы и крыши над головой. Жизнь ее не балует, но позиция Ольги Михайловны непоколебима: взрослый человек должен выживать самостоятельно. А раз дочь вышла замуж – значит, взрослая, маленькие девочки замуж не выходят. Тем более уж и детей не рожают, и не разводятся, и... в общем, и так далее.
– Послушай, ну как–то не по–человечески так! – говорят подруги Ольге Михайловне. – Ты ж совсем бомжом оставить хочешь на старости лет родную дочь. Да еще и без прописки, ну вообще!.. Ты в элитный дом престарелых за квартиру пойдешь, а ей куда? На вокзал? А внуки, ты о них подумала?..
– Я, что ли, должна о них думать? – пожимает плечами Ольга Михайловна. – Когда их рожали, меня не спрашивали, сами были с усами... Так что и теперь пускай без меня обходятся. Пока внуки маленькие, у них есть родители, которые и должны нести за детей всю ответственность. Станут взрослыми – будут сами карабкаться! Не хуже других, руки–ноги есть, головы на плечах тоже. Пусть зарабатывают!..
Как считаете, имеет ли Ольга Михайловна моральное право не оставлять никому наследства?
Подумать о себе и устроить свою старость наилучшим образом?
Отношения с дочерью не складываются, женщины раздражают друг друга уже сейчас, и всегда только раздражали. У дочери нет ни желания, ни сил, ни материальных возможностей помогать матери в тридцать пять – откуда они возьмутся в будущем?
Или так нельзя?
Ольге Михайловне надо бы отнестись к дочери по–человечески уже сейчас, помочь не деньгами, так хоть добрым словом – глядишь, и дочь тогда будет вести себя по–другому? Для любящих, понимающих, теплых матерей дети готовы горы свернуть, последнее отдать, чтобы продлить годы жизни...
Да и заграбастать себе наследную квартирку, пустив по миру дочь и внуков, неправильно...
Согласны?
Что думаете?
Свежие комментарии