В начале весны я ступила в удивительный мир домового чата. О, сколько мне открытий чудных готовило это членство!
Пригласила в домовое сообщество соседка с верхнего этажа, которую я, похоже, замучила бытовыми вопросами: «Оль, вы тоже спите в свитерах? У нас от батарей простудиться можно!», «Не слышала, когда починят лифт?
От этого фитнеса с седьмого на седьмой я накачала такую железную попу, что сидеть жёстко», «Как думаешь, это в одной и той же квартире сверлят с утра до вечера? Там, наверное, уже не стены, а соты».
Последний свой неосторожный вопрос я задала после капитального ремонта дома:
– Слушай, какой дебил предложил покрасить стены в подъезде в ядовито-персиковый? Когда захожу в дом, у меня начинается паническая атака.
– Слушай, какой дебил предложил покрасить стены в подъезде в ядовито-персиковый? Когда захожу в дом, у меня начинается паническая атака.
На что соседка, прямо глядя мне в глаза, тихо ответила:
– Вообще-то этот цвет выбирала я, и все жильцы дома его одобрили.
– Вообще-то этот цвет выбирала я, и все жильцы дома его одобрили.
Никому не пожелала бы оказаться в тот момент на моём месте! Извиняться бессмысленно, я идиотски заулыбалась и промямлила:
– Вот я и говорю, что очень весёленький цвет, заходишь в подъезд, и сразу поднимается настроение.
– Вот я и говорю, что очень весёленький цвет, заходишь в подъезд, и сразу поднимается настроение.
После этого неприятного момента все наболевшие вопросы соседка посоветовала мне задавать в общедомовой беседе.
Это было предложение, от которого нельзя отказаться, я приняла его и обомлела – в глазах запестрело от количества участников и диалогов.
В нашем девятиэтажном доме десять подъездов, такие дома в народе называют «лежачими небоскрёбами». На каждом этаже по четыре квартиры, значит, в доме проживает 360 семей, не считая квартир, в которых фантастическим образом умещаются целые коммуны.
И это отдельный любопытный момент.
Несколько лет я наблюдала загадочное явление: время от времени по вечерам вместе со мной в лифт садились разнообразные люди азиатской наружности, вежливо здоровались и, доезжая до четвёртого этажа, неизменно заходили в одну и ту же квартиру.
Несколько лет я наблюдала загадочное явление: время от времени по вечерам вместе со мной в лифт садились разнообразные люди азиатской наружности, вежливо здоровались и, доезжая до четвёртого этажа, неизменно заходили в одну и ту же квартиру.
По определённым признакам я понимала, что люди шли не в гости, а домой, усталые, с работы, с сумками, наполненными продуктами.
Имея теоретическое представление о густонаселённости азиатских стран, я успокаивала себя объяснением, что азиаты привыкли жить в тесноте. Но не до такой же степени! По расположению квартир я знала, что это двушка, но, даже если бы наши азиаты укладывались друг на друга слоями, как торт наполеон, высоты потолков всё равно не хватило бы их всех вместить.
Со временем я стала замечать и более странные вещи – жильцы означенной квартиры перестали повторяться, в неё поднимались всё новые и новые!
Чтобы не сойти с ума, я решила принять как данность, что эта квартира – портал в иные измерения. Или внутри двушка увеличивается до немыслимых размеров по примеру нехорошей квартиры №50 из романа Булгакова.
С этим объяснением я жила некоторое время, пока однажды всё не совпало в моменте – мы зашли в лифт с очередной азиаткой, стали подниматься на четвёртый этаж, и тут в командный штаб моего гиппокампа ворвались новенькие нейроны и заорали мне в самое ухо: «Натаха, на четвёртом этаже не портал в другие измерения, а хостел!»
– Так вы живёте в хостеле? – разочарованно спросила я у азиатки.
– Не-не! – испуганно захлопала она ресницами. – Хостел – нельзя, посуточный аренд – можно! Мы работать вахта!
– Не-не! – испуганно захлопала она ресницами. – Хостел – нельзя, посуточный аренд – можно! Мы работать вахта!
Вот так рушатся наши иллюзии: никакого тебе волшебства, просто посуточная аренда…
Но вернёмся к домовому чату. Первый вопрос, который я задала соседям, тут же поднял волну бурных обсуждений. А спросила я про новый лифт – во всех ли подъездах отключили лифты, или в нашем он просто сломался?
Но вернёмся к домовому чату. Первый вопрос, который я задала соседям, тут же поднял волну бурных обсуждений. А спросила я про новый лифт – во всех ли подъездах отключили лифты, или в нашем он просто сломался?
С такой бешеной перепиской я не сталкивалась со времён школьных родительских чатов. Казалось, что активисты дома давно стояли на изготовке, ожидая выстрела стартового пистолета, чтобы ринуться в забег, обгоняя и тесня друг друга.
Претензии к жилищным организациям быстро переросли в выяснение личных отношений, и, конечно, не обошлось без глобальных конспирологических теорий. Я даже испугалась, что мой невинный вопрос так растревожил наш коммунальный муравейник.
Отношения со старым лифтом у меня были почти интимные. За годы я написала несколько рассказов, как в этом лифте застревал мой маленький сын, и всем подъездом мы читали ему сказки, в ожидании служб поили водой из бутылки через щёлочку дверей, разжав их хоккейной клюшкой. И о том, как в другой раз я спасала котят, ползая на брюхе в лифтовой шахте, спустившись в неё с помощью отзывчивого таджика, работника жилконторы, ну и прочие приключения.
Старый лифт жил своей персональной жизнью, ездил как вздумается, останавливался где хочется. На встречах жильцов с районной администрацией я постоянно задавала вопрос о лифте – не пора ли ему на заслуженную пенсию? И вот наконец в середине осени нам решили заменить устаревшие лифты на современные.
Ремонт длился два с половиной месяца. Сначала было тяжело подниматься по вечерам после работы с полными сумками продуктов на верхние этажи, потом все как-то попривыкли.
Я действительно прилично прокачала ноги и попу, даже забросила оплаченный фитнес – в нём просто не было смысла.
Но ближе к Новому году свершилось! Поздним вечером сын Стёпка вернулся домой из ВГИКа с горящими глазами и сообщил:
– Мама, я сейчас поднимался на новом лифте! Его запустили, это что-то! В кабине зеркало и музыка!
– Его запустили? – я вскочила с постели, вделась в тапки и прямо в ночнухе ринулась в прихожую. Пуск нового лифта для нас – событие на уровне запуска космического корабля «Восход» с Гагариным на борту. Да ещё внутри какая-то музыка!
– Мам, ты что, в таком виде собираешься кататься в лифте? – изумился Стёпка.
– Не спорю, ради этого события стоило бы нанести макияж и уложить причёску, но я в нетерпении!
– Я с тобой! – азартно поддержал меня Стёпа.
– Мама, я сейчас поднимался на новом лифте! Его запустили, это что-то! В кабине зеркало и музыка!
– Его запустили? – я вскочила с постели, вделась в тапки и прямо в ночнухе ринулась в прихожую. Пуск нового лифта для нас – событие на уровне запуска космического корабля «Восход» с Гагариным на борту. Да ещё внутри какая-то музыка!
– Мам, ты что, в таком виде собираешься кататься в лифте? – изумился Стёпка.
– Не спорю, ради этого события стоило бы нанести макияж и уложить причёску, но я в нетерпении!
– Я с тобой! – азартно поддержал меня Стёпа.
На лестничной площадке я с волнением нажала кнопку лифта, двери разъехались, и мы ступили в его ослепительное чрево…
Наш прежний старенький лифт имел жалкие коричневые стенки из советского ламинированного ДСП, десятки раз исписанные всякими ругательствами, названиями рок-групп и десятки раз закрашенные активными пенсионерами. В дни такого «косметического ремонта» ядовитые испарения от масляной краски превращали лифт в газовую камеру, и, доезжая до первого этажа, ты выходил пошатываясь, с лёгкими галлюцинациями.
В какой-то момент на стенах лифта затеяли горячий политический диспут, каждый день возникали новые лозунги и обличения оппонентов. Однажды даже я не удержалась и поучаствовала. На чьём-то гневном призыве «Стыд и позор грязным трУсам!» переставила маркером ударение в последнем слове на букву а и дописала от себя: «…и лифчикам!»
Наш прежний старенький лифт имел жалкие коричневые стенки из советского ламинированного ДСП, десятки раз исписанные всякими ругательствами, названиями рок-групп и десятки раз закрашенные активными пенсионерами. В дни такого «косметического ремонта» ядовитые испарения от масляной краски превращали лифт в газовую камеру, и, доезжая до первого этажа, ты выходил пошатываясь, с лёгкими галлюцинациями.
В какой-то момент на стенах лифта затеяли горячий политический диспут, каждый день возникали новые лозунги и обличения оппонентов. Однажды даже я не удержалась и поучаствовала. На чьём-то гневном призыве «Стыд и позор грязным трУсам!» переставила маркером ударение в последнем слове на букву а и дописала от себя: «…и лифчикам!»
Кнопки панели в лифте, разумеется, были сожжённые и оплавленные, полы – вечно описанные и застеленные газетами, освещение – тревожно-мерцающее от еле живых светильников.
Но в эту ночь нас и правда встретил космический корабль наподобие фантастических космолётов из фильмов 60-х годов – блестящие стены и пол из нержавеющей стали, увеличивающее пространство большое зеркало, в которое я стеснялась смотреться в ночнухе со вздыбленными волосами, модная панель управления со светящими кнопками и дисплеем, голос стюардессы из динамика, объявляющий этажи, но главное – музыка!
Когда мы отправились в полёт, из динамика заиграла моя любимая мелодия группы «Иглз» «Отель Калифорния». Если бы Стёпа не подхватил меня под руки, я бы рухнула на пол!
Мы плавно приземлились на первый этаж и нажали свой седьмой – музыка поменялась, заиграла мелодия из репертуара Барбры Стрейзанд. Кажется, я тогда даже заплакала.
Мы снова поехали на первый под мелодию группы «Спейс», двери открылись – перед нами покачивался пьяненький сосед-дальнобойщик с девятого этажа. При виде меня в ночнушке и в неожиданном антураже кабины он смутился:
– Виноват, товарищи, не трезв, ошибся дверью.
– Димон, заходи! – заржали мы, Стёпа втащил его в лифт.
– Виноват, товарищи, не трезв, ошибся дверью.
– Димон, заходи! – заржали мы, Стёпа втащил его в лифт.
Дико озираясь по сторонам внутри необычной кабины, Дима даже протрезвел и вежливо поздоровался со своим отражением в зеркале.
Мы доставили соседа до его девятого этажа и поехали на свой седьмой под бодрое диско 80-х. Выйдя из лифта, слышали, как звенел ключами у двери своей квартиры Димон и лихорадочно повторял: «Надо меньше пить! Надо меньше пить!»
Наслаждались музыкальным сопровождением в лифте мы дня два-три, потом оно стало казаться слишком громким и навязчивым. Новый лифт ездил быстрее старого, но при этом не спешил открывать двери, пока не доиграет последний музыкальный квадрат и стюардесса не объявит вполне очевидный этаж. Затем долгая пауза, и только тогда двери медленно разъезжались. Если ты очень торопишься, то эти технические ухищрения бесят.
Наслаждались музыкальным сопровождением в лифте мы дня два-три, потом оно стало казаться слишком громким и навязчивым. Новый лифт ездил быстрее старого, но при этом не спешил открывать двери, пока не доиграет последний музыкальный квадрат и стюардесса не объявит вполне очевидный этаж. Затем долгая пауза, и только тогда двери медленно разъезжались. Если ты очень торопишься, то эти технические ухищрения бесят.
Неделю спустя Стёпа вернулся злой:
– Да задрало уже это диско! У тебя что играет, когда ты ездишь?
– Да задрало уже это диско! У тебя что играет, когда ты ездишь?
У меня играли всё те же «Иглз» и Барбра, но и они поднадоели.
В один из вечеров Стёпа с хохотом ввалился в квартиру:
– Нет, ну ты видела, что в лифте? Там след кроссовки на динамике! У кого-то сдали нервы, и он заткнул эту музыку ногой! Надеюсь, это не ты?
– Я видела отпечаток и даже измерила – размер сорок пятый, к тому же я не могу похвастаться шпагатом Волочковой.
– Нет, ну ты видела, что в лифте? Там след кроссовки на динамике! У кого-то сдали нервы, и он заткнул эту музыку ногой! Надеюсь, это не ты?
– Я видела отпечаток и даже измерила – размер сорок пятый, к тому же я не могу похвастаться шпагатом Волочковой.
Вспомнила, как один знакомый эстрадный артист рассказывал: на каком-то кинофестивале в отеле, где жили звёзды, он вышел утром из номера в холл, а там Анастасия вполне буднично нажимала кнопку лифта пальцем ноги.
И вот в конце марта сын вернулся домой с ядовитой ухмылкой:
– Недолго музыка играла! Новый лифт уже на ремонте.
И вот в конце марта сын вернулся домой с ядовитой ухмылкой:
– Недолго музыка играла! Новый лифт уже на ремонте.
На мой вопрос в домовом чате по поводу сломанного нового лифта соседи из других подъездов отозвались со злорадством: «Наконец-то и вам в шестой прилетело! У нас в первом новый лифт ломается раз в неделю», «Это вы ещё зажрались там в первом! У нас каждые два дня!» – писали из девятого.
И посыпались в чат разные картинки: «Лифт вниз не поднимает», «Лифт отключён на время ремонта лестницы» и даже «В лифте не опорожняться! Сделаю порчу на моче – пиписька отвалится!»
Каждый день с раннего утра в домовом чате ведётся оживлённая переписка по самым разнообразным поводам. Пишут многие, но я успела отметить основных действующих лиц: это две гиперактивные пенсионерки под никами Лилиана и Тамара Петровна – главные специалисты по всем вопросам – и некий мужичок-юморист Серёга, вносящий оживление в любую беседу; на его аватаре изображён хохочущий сурикат.
Каждый день с раннего утра в домовом чате ведётся оживлённая переписка по самым разнообразным поводам. Пишут многие, но я успела отметить основных действующих лиц: это две гиперактивные пенсионерки под никами Лилиана и Тамара Петровна – главные специалисты по всем вопросам – и некий мужичок-юморист Серёга, вносящий оживление в любую беседу; на его аватаре изображён хохочущий сурикат.
Пенсионерки – главные возмутители спокойствия. Под девизом «высоко сижу, далеко гляжу», вооружившись телефонами, они ведут неустанную охоту на ведьм с наблюдательных пунктов своих окон. А с семи утра выкладывают фото- и видеосвидетельства преступлений в общий чат.
Помимо всех животрепещущих тем, красной нитью проходила зловещая чёрная собака-демон, молнией проносящаяся вдоль дома.
Лилиана: «Соседи, 6-й подъезд, на мальчика в красной куртке налетела собака и свалила его, отзовитесь! Я написала заявление в полицию, но участковый пока не реагирует».
Некто-1: «Сколько лет ребёнку, которого сбила собака, почему ходит один? Собака вроде некрупной породы?»
Лилиана: «Какая разница, сколько лет? Даже если четырнадцать! Мне навстречу неслись две таксы из 8-го подъезда, хорошо, были тяжёлые пакеты, отбилась!»
Серёга-сурикат: «Вода горячая у всех есть? Таксы живы?»
Некто-1: «10-й подъезд – вода есть».
Некто-2: «9-й – есть».
Тамара Петровна: «Это та ужасная чёрная собака без поводка, на которую жалуются? Хозяин вроде комнату снимает в 6-м подъезде, или ещё какая-то?»
Лилиана: «Да нет, это 7-й подъезд, 3-й этаж. Собака ходить не умеет, она носится, если без поводка, и хозяева её тоже из этого подъезда, всегда под градусом!»
Некто-3: «5-й подъезд – вода есть! Это молодая овчарка, 3-й подъезд, 2-й этаж, там вечно бедлам, в основном пьяные все всегда».
Лилиана: «Это другая собака, не морочьте голову! У вас есть вода – вот и не суйтесь!»
Некто-3: «Я бы попросил без перехода на личности, так вам и воду не пустят».
Тамара Петровна: «Третий этаж, 2-комнатная квартира. Когда хорошая погода, чёрная собака наполовину в окно высовывается и лает. Я даже подумала, ещё немного, и она вывалится из окна. Хотя, может, это и не 7-й подъезд».
Серёга-сурикат: «Это Золтан, собака Дракулы. Не высовывайтесь в окна в сумерки и не встречайтесь с ней взглядом!»
Лилиана: «Как бы её ни звали и чьей бы она ни была, с ней и её хозяевами пора разобраться! Мне-то вообще всё равно, у меня маленьких детей нет, но она и взрослого снесёт! Сколько раз хотела её снять на видео, но она с такой скоростью летит, что у меня камера не успевает».
Серёга-сурикат: «Догнать Савранского – это утопия!»
Лилиана: «Перестаньте всех путать! Так, Савранский – кличка собаки или фамилия хозяина? Я написала заявление, пусть заодно участковый проверит документы. Сейчас очень неспокойное время».
Тамара Петровна: «А вот это верно. Пока у нас нет других доказательств и мы так и не зафиксировали несущуюся собаку на камеру, надо зайти с другой стороны: на каком основании хозяин собаки живёт в данной квартире, есть ли регистрация, если комната в аренде, и платит ли собственница налоги, есть ли договор аренды. Пусть участковый работает, но и нам надо быть бдительными».
День спустя.
Некто-1: «Сколько лет ребёнку, которого сбила собака, почему ходит один? Собака вроде некрупной породы?»
Лилиана: «Какая разница, сколько лет? Даже если четырнадцать! Мне навстречу неслись две таксы из 8-го подъезда, хорошо, были тяжёлые пакеты, отбилась!»
Серёга-сурикат: «Вода горячая у всех есть? Таксы живы?»
Некто-1: «10-й подъезд – вода есть».
Некто-2: «9-й – есть».
Тамара Петровна: «Это та ужасная чёрная собака без поводка, на которую жалуются? Хозяин вроде комнату снимает в 6-м подъезде, или ещё какая-то?»
Лилиана: «Да нет, это 7-й подъезд, 3-й этаж. Собака ходить не умеет, она носится, если без поводка, и хозяева её тоже из этого подъезда, всегда под градусом!»
Некто-3: «5-й подъезд – вода есть! Это молодая овчарка, 3-й подъезд, 2-й этаж, там вечно бедлам, в основном пьяные все всегда».
Лилиана: «Это другая собака, не морочьте голову! У вас есть вода – вот и не суйтесь!»
Некто-3: «Я бы попросил без перехода на личности, так вам и воду не пустят».
Тамара Петровна: «Третий этаж, 2-комнатная квартира. Когда хорошая погода, чёрная собака наполовину в окно высовывается и лает. Я даже подумала, ещё немного, и она вывалится из окна. Хотя, может, это и не 7-й подъезд».
Серёга-сурикат: «Это Золтан, собака Дракулы. Не высовывайтесь в окна в сумерки и не встречайтесь с ней взглядом!»
Лилиана: «Как бы её ни звали и чьей бы она ни была, с ней и её хозяевами пора разобраться! Мне-то вообще всё равно, у меня маленьких детей нет, но она и взрослого снесёт! Сколько раз хотела её снять на видео, но она с такой скоростью летит, что у меня камера не успевает».
Серёга-сурикат: «Догнать Савранского – это утопия!»
Лилиана: «Перестаньте всех путать! Так, Савранский – кличка собаки или фамилия хозяина? Я написала заявление, пусть заодно участковый проверит документы. Сейчас очень неспокойное время».
Тамара Петровна: «А вот это верно. Пока у нас нет других доказательств и мы так и не зафиксировали несущуюся собаку на камеру, надо зайти с другой стороны: на каком основании хозяин собаки живёт в данной квартире, есть ли регистрация, если комната в аренде, и платит ли собственница налоги, есть ли договор аренды. Пусть участковый работает, но и нам надо быть бдительными».
День спустя.
Лилиана: «Доказательства есть! (Фотография какашки у мусоропровода.) Лифт не работает, поэтому собаку выгуливают между этажами!»
Некто-1: «Ну вот, хороший сюжет для канала «Москва-24».
Серёга-сурикат: «Может, сам хозяин не успел добежать? При чём тут собака. И была ли собака?»
В чате активны пятнадцать пользователей, все изучают какашку.
Некто-1: «На собачье г… не похоже».
Тамара Петровна: «Предупреждение за брань! В наш чат пишут в трезвом состоянии!»
Некто-5: «Дорогие соседи! Всех с Днём космонавтики!»
Тамара Петровна: «Я её увеличила и рассмотрела. Нет, это точно собачья. Но я хочу поставить вопрос вообще о мусоропроводах. Возле них вечно грязь, разбитые бутылки, пакеты с мусором. Надо отслеживать засранцев и на доску позора вывешивать!»
Серёга-сурикат: «Живьём?»
Лилиана: «Вот плохо, что у нас нет камер у мусоропроводов. Надо над каждым повесить камеру».
Некто-5: «Тогда надо, чтобы все жильцы дома согласились. Но половина скажет, что это вторжение в их личное пространство, и закон будет на их стороне».
Тамара Петровна: «Те, кто откажется, – сами преступники, значит, им есть что скрывать!»
Серёга-сурикат: «Интересный вопрос. Может, это сбор персональных данных? И все увидят, в каких подштанниках мусор выносил».
Некто-8: «В 9-м подъезде вечно лает собака породы кане-корсо, хозяева вечно пьяные!»
Некто-2: «Интересно у вас получается, все хозяева собак – пьющие. А с кошатниками как? Ваши кошки гулящие, шляются по этажам, а потом у нас придверные коврики воняют».
Некто-8: «Если вы на нас намекаете, то моя кошечка – домашняя девочка элитной породы турецкая ангора, она побрезгует вашим ковриком. А вот вы прекращайте на электричке ездить по моему потолку! Уже вся лепнина осыпалась!»
Некто-2: «На какой электричке, вы в своём уме? Это спортивный тренажёр, имею право! А вот ваша ангорская девочка скоро преподнесёт вам сюрприз».
Некто-8: «Все свидетели? Это угроза!»
Некто-2: «Ха, да я её пальцем не тронул! А вот дворовый рыжий кот очень даже пообщался».
Некто-8: «Сводник, вы за это ещё ответите!»
Тамара Петровна: «Всем доброе утро, со светлым праздником Пасхи! Христос воскресе!»
Лилиана: «Не доброе утро! Когда у нас уже будут камеры? В 3-м подъезде кто-то явно не в себе. Мусор, о котором я сообщила, вместо того чтобы выбросить, поставили к моей двери!»
Некто-9: «Это кровная месть?»
Некто-1: «Похоже на то! Или этот сосед в нашем чате, или есть те, кто передаёт данные как шифровки».
Можно бесконечно смотреть на три вещи – как горит огонь, как течёт вода, и какие схватки происходят в домовом чате. Что там обсуждают – не пересказать, одна тема наслаивается на другую: срочная экспертиза дома на фенольные стены и немедленное расселение, всеобщая недельная паника, сбор подписей, но событие благополучно вытесняет нашествие на подъезды голодных лесных ёжиков с пятью заболеваниями (бешенство, лептоспироз, стригущий лишай, сальмонеллёз и столбняк), за ними – большой рогатый лось, блуждавший у шестого подъезда и посетивший отделение МФЦ, за лосем – подозрительный новый участковый Мансур Джамалович, обходивший квартиры со странными вопросами и раздававший памятки про мошенников.
Некто-1: «Ну вот, хороший сюжет для канала «Москва-24».
Серёга-сурикат: «Может, сам хозяин не успел добежать? При чём тут собака. И была ли собака?»
В чате активны пятнадцать пользователей, все изучают какашку.
Некто-1: «На собачье г… не похоже».
Тамара Петровна: «Предупреждение за брань! В наш чат пишут в трезвом состоянии!»
Некто-5: «Дорогие соседи! Всех с Днём космонавтики!»
Тамара Петровна: «Я её увеличила и рассмотрела. Нет, это точно собачья. Но я хочу поставить вопрос вообще о мусоропроводах. Возле них вечно грязь, разбитые бутылки, пакеты с мусором. Надо отслеживать засранцев и на доску позора вывешивать!»
Серёга-сурикат: «Живьём?»
Лилиана: «Вот плохо, что у нас нет камер у мусоропроводов. Надо над каждым повесить камеру».
Некто-5: «Тогда надо, чтобы все жильцы дома согласились. Но половина скажет, что это вторжение в их личное пространство, и закон будет на их стороне».
Тамара Петровна: «Те, кто откажется, – сами преступники, значит, им есть что скрывать!»
Серёга-сурикат: «Интересный вопрос. Может, это сбор персональных данных? И все увидят, в каких подштанниках мусор выносил».
Некто-8: «В 9-м подъезде вечно лает собака породы кане-корсо, хозяева вечно пьяные!»
Некто-2: «Интересно у вас получается, все хозяева собак – пьющие. А с кошатниками как? Ваши кошки гулящие, шляются по этажам, а потом у нас придверные коврики воняют».
Некто-8: «Если вы на нас намекаете, то моя кошечка – домашняя девочка элитной породы турецкая ангора, она побрезгует вашим ковриком. А вот вы прекращайте на электричке ездить по моему потолку! Уже вся лепнина осыпалась!»
Некто-2: «На какой электричке, вы в своём уме? Это спортивный тренажёр, имею право! А вот ваша ангорская девочка скоро преподнесёт вам сюрприз».
Некто-8: «Все свидетели? Это угроза!»
Некто-2: «Ха, да я её пальцем не тронул! А вот дворовый рыжий кот очень даже пообщался».
Некто-8: «Сводник, вы за это ещё ответите!»
Тамара Петровна: «Всем доброе утро, со светлым праздником Пасхи! Христос воскресе!»
Лилиана: «Не доброе утро! Когда у нас уже будут камеры? В 3-м подъезде кто-то явно не в себе. Мусор, о котором я сообщила, вместо того чтобы выбросить, поставили к моей двери!»
Некто-9: «Это кровная месть?»
Некто-1: «Похоже на то! Или этот сосед в нашем чате, или есть те, кто передаёт данные как шифровки».
Можно бесконечно смотреть на три вещи – как горит огонь, как течёт вода, и какие схватки происходят в домовом чате. Что там обсуждают – не пересказать, одна тема наслаивается на другую: срочная экспертиза дома на фенольные стены и немедленное расселение, всеобщая недельная паника, сбор подписей, но событие благополучно вытесняет нашествие на подъезды голодных лесных ёжиков с пятью заболеваниями (бешенство, лептоспироз, стригущий лишай, сальмонеллёз и столбняк), за ними – большой рогатый лось, блуждавший у шестого подъезда и посетивший отделение МФЦ, за лосем – подозрительный новый участковый Мансур Джамалович, обходивший квартиры со странными вопросами и раздававший памятки про мошенников.
Но самым ужасным было моё случайное голосовое сообщение в чате. Почитывая перепалки в общей беседе и посмеиваясь, я параллельно переписывалась со своим другом Мишкой, рассказывала ему, как мы со Стёпкой и его однокурсниками из ВГИКа посетили премьеру спектакля в жанре дель арте. Взахлёб описывала Мишке разные сценические ходы и режиссёрские находки, часто хулиганские, а ведь этот жанр площадного театра, как правило, изобилует здоровым крестьянским юмором на гране фола.
По сюжету псевдоучёный шарлатан доктор Дотторе лечил прекрасную дочь венецианского купца Панталоне методом пробы её урины, выпивая содержимое из аптечных баночек для анализов и хвалясь, что на вкус оно как шампанское. В финале спектакля под бурные аплодисменты и хохот артисты выносили в зрительный зал подносы с аптечными баночками, наполненными шампанским, и потчевали им зрителей.
Мишка смеялся, а минут через пятнадцать написал мне:
– Ну и что дальше-то было? Я жду, ты не договорила!
– Как не договорила? Я же тебе записала в голосовом, как после спектакля мы с ребятами всей толпой завалились во «Вкусно – и точка»…
– Ничего ты такого мне не записывала, – удивился он.
– Ну и что дальше-то было? Я жду, ты не договорила!
– Как не договорила? Я же тебе записала в голосовом, как после спектакля мы с ребятами всей толпой завалились во «Вкусно – и точка»…
– Ничего ты такого мне не записывала, – удивился он.
Но я же ещё не сосем «ку-ку»! Только что отправила голосовое, как мы уселись со студентами в ресторанчике, заказали гамбургеры и выставили на столик баночки из-под анализов, весело чокаясь ими, выпивали содержимое на глазах перепуганного официанта и окружающей публики…
Не может быть! Меня прошиб холодный пот, я бросилась отматывать беседу в домовом чате. Так и есть, два последних голосовых, адресованных Мишке, я отправила соседям по дому.
Не может быть! Меня прошиб холодный пот, я бросилась отматывать беседу в домовом чате. Так и есть, два последних голосовых, адресованных Мишке, я отправила соседям по дому.
Твою ж дивизию! Если пятнадцать минут назад в сети было только два пользователя, то сейчас их уже тридцать пять, все затаились и молчат, очевидно, с интересом слушают мои голосовые!
Я судорожно нажимала «удалить», но в панике не поняла, удалила ли я у всех или только у себя…
«Умненькие мои новые нейрончики, что же вы меня так подвели?» – «Да мы стучали тебе изнутри башки, кричали – внимание, опасность! Но ты ж как тетерев на токовище, всё ля-ля-ля да ля-ля-ля!»
Что же я там наговорила? Начало рассказа про спектакль и шампанское ушло только Мишке, а вот в домовый чат попала именно та часть голосовых, где я описывала, какие непристойности творили Бригелла и Скарамучча, как мы с актёрами-студентами дурачились в метро, разыгрывая свою хулиганскую дель арте, и, конечно, как мы распивали «мочу» в общественном месте…
Ужас!
А что же ещё? О боже, я же смеялась над нашими активистками из домового чата, называя их боевыми Бабкой-1 и Бабкой-2. Не исключено, что по их наводке в ближайшее время меня навестит с проверкой наш участковый Мансур Джамалович.
Я позвонила соседке Оле, которая пригласила меня в чат, взволнованно обрисовала ситуацию и попросила проверить – удалились ли мои голосовые. Оля посмотрела и успокоила:
– Да, всё в порядке, сообщения удалены, правда, под ними стоят три смайлика с аплодисментами от Серёги-суриката.
– Да, всё в порядке, сообщения удалены, правда, под ними стоят три смайлика с аплодисментами от Серёги-суриката.
Значит, сурикат в курсе, а кто ещё успел прослушать – тайна, покрытая мраком.
Несколько дней я остерегалась выходить из дома в светлое время суток и, только когда стемнеет, как Золтан, собака Дракулы, короткими перебежками достигала магазина под самое закрытие, пряча глаза за тёмными очками и прикрываясь козырьком бейсболки.
Отныне в домовом чате я стараюсь не самовыражаться, но иногда тихонько заглядываю туда из любопытства. Слава богу, там кипят уже новые страсти.
Лилиана: «Я зафиксировала его на камеру! Успела заснять!»
Тамара Петровна: «Чёрного пса на бегу?»
Лилиана: «Да нет. Летящий окурок! Очень чёткий снимок! Теперь у меня есть доказательство, что это с девятого этажа загаживают «бычками» наш палисадник. Надо проверить, кто и на каком основании там проживает, есть ли регистрация и договор на аренду!»
Наталия СТАРЫХ
Фото: Shutterstock/FOTODOM
Свежие комментарии