И вот стою я, такая важная

У моего папы был мотоцикл «Иж», к которому пристёгивалась люлька. И ещё кожаный чехол, которым мотоцикл накрывали. Папа являлся заядлым рыбаком и ловил рыбу практически круглый год, даже зимой, а морозы в наших краях о-го-го. У него в арсенале имелись палатка, ледобур (им делают лунки во льду), разные удочки, рыбацкий «телевизор» (это такая маленькая ставная сеть). Одним словом, у папы было всё, что нужно для удачной рыбалки. В сезон он копал дождевых червей, которых хранил в холодильнике, причём они некоторое время оставались там живыми. Однажды наживка расползлась по холодильнику, и мы её ловили. Ох, в какую ярость пришла мама!

Все дорогие папиному сердцу вещи я помню вплоть до мелочей. Вообще всё, что с ним связано, для меня очень-очень дорого. Я – папина дочка. Меня все так и называли. Родственники и сейчас нет-нет да зададут вопрос, почему я до семи лет называла маму только по имени. А что я отвечу? Сама не знаю. Маму я тоже сильно любила, но слово «мама» почему-то не слетало с моего языка – я знала только слово «папа».

А вот и обещанное мной воспоминание. Лето, жарко, я, трёхлетняя, стою возле нашего дома в майке и шортах и жду папу с работы. Самого любимого на свете! Недалеко курятник, поэтому по двору бегают цыплята. Тут же пацаны играют. Это мои старшие братья. Все ждут, что отец придёт и мы отправимся с ним на рыбалку. Он обещал. Во рту у меня карамелька барбариска. До сих пор люблю конфеты барбарис и дюшес.

Наконец папа показался на горизонте, он щурится, прикладывает ладонь ко лбу козырьком, высматривает нас. Я прыгаю от счастья и машу ему руками. Запрыгиваю на бак стоящего рядом мотоцикла и ору. Страшно ору, потому что бак нагрелся на солнце, как сковородка. Старший брат снимает меня с бака. Я плачу. Папа подбегает и утешает, обнимает и целует.

Выходит мама с корзинкой. Папа протирает бак и осторожно сажает меня на него. Почему-то бак больше не обжигает. Старший брат пристраивается сзади, остальные пацаны запрыгивают в люльку, папа садится за руль – и мы мчим на рыбалку! Я впереди, на баке, ветер бьёт в лицо, волосы развеваются!

Приехали. Мальчишки расстелили и накрыли дастархан. Мама передала нам в корзине перекус – компот в банке, баурсак (это казахские пончики) и пирожки. Папа умыл в реке моё зарёванное и запылённое в дороге лицо, хотя я сопротивлялась. Вытер чистым полотенцем и намазал дочкину обветренную физиономию детским кремом.

Перекусили быстро, и мы уже ловим рыбу. Папа сделал мне маленькую удочку. И вот, значит, стою я, важная такая, у воды. Трое братьев успевают наперегонки хвалиться уловом, на меня с моей игрушечной удочкой внимания не обращают. И вдруг мой поплавок ушёл вниз! Меня потянуло следом за ним. Опрокинулась бы я в речку и улов упустила, но папа увидел и кинулся на помощь.

Оказалось, попался окунь, да ещё такой большой! Столько лет прошло, а помню, как мы с папой радовались моему первому улову и хвастались им.