Родина – это сверхценность

Когда она царственно входит в праздничный зал, все её ученики, и седые, и юные, встают, а когда начинает говорить – все замолкают. И слушают.

Недавно исполнилось 60 лет учебному пространству, клубу, который она создала и которым руководит. Она – центр этого мира, его духовная ось, вертикаль, главный человек. Ирина Ивановна Самохвалова.

Только спустя полвека я по-настоящему задумалась над тем, как она смогла воспитать сотни ребят добрыми, мужественными и сильными людьми, защитниками Родины? В чём секрет?

…После седьмого класса я приехала в «Звёздочку», наш нижегородский «Артек», и увидела там ребят с собаками. Их был целый отряд, и они приходили на общую утреннюю линейку, в столовую и на спортивные соревнования.
Девочки в майках с изображением собак ходили стайкой. Платьев не носили – только шорты или брюки. В «Звёздочке» их называли «амазонками», да и они сами себя так называли, им нравилось.

«Один за всех, и все за одного!» – дружно выдыхал свой девиз разновозрастный отряд КЮКа – Клуба юных кинологов – на лагерных линейках, и это не казалось пустым звуком. Они не очень походили на пионерских активистов. Хотя были активны. И всегда побеждали на спортивных площадках – сказывалось военизированное многоборье, которым они занимались ежедневно на своём берегу Узолы.

Их руководительница, женщина с античной посадкой головы, появлялась редко. Её воспитанники будто бы не нуждались в пристальной опеке. Но имя Ирина Ивановна звучало у них постоянно, как пароль.

Каждый день они приходили и уходили через лес в свой особый лагерь. Выглядели взрослее, чем пионеры и комсомольцы «Звёздочки». Чтобы попасть на их территорию, требовалось перейти лесную реку Узолу по узкому деревянному мостику. Очень узкому, без перил, над речным потоком. Этот мостик сакрально разделял обитаемое пространство лагеря на две части. Посторонним на тот берег было нельзя – небезопасно.

Собаки у них были большие, в основном немецкие овчарки. Их держали в вольерах, выводили на поводках и в намордниках. Иногда в строгих ошейниках.

Что бросалось в глаза, кроме собак? Там, на том берегу, не было тихого часа! И купались они в Узоле всегда, без унизительного пересчёта по головам и выхода по свистку. Свобода! Свобода от лишнего формализма и утомительной опеки. Свобода была так очевидна и прекрасна! А дисциплина так органична, так естественна, что почти незаметна. У них было так как надо!

В то лето я донашивала свои последние детские платья – короткие, из яркого ситца. С одним платьицем, зелёным с красными ягодами по травяному полю, особенно не хотелось расставаться. Почему-то я понимала, что это платье символизирует детство, из которого я вырастаю, – зелёное, целебное, легко вылечивающее все царапины, раны и ожоги.

Я смотрела вслед ребятам, уходящим в лес, за реку. Подружилась с двумя девчонками-амазонками. Услышала и мгновенно выучила их песни, одна особенно врезалась в память: «Лошади умеют плавать. Но не хорошо, не далеко. «Глория» по-русски значит «слава». Это вам запомнится легко». На том берегу, где жили ребята с большими собаками, шла взрослая, как мне казалось, жизнь. Я не сразу поняла, что более всего притягивало туда, в чём тайна притяжения. Но знала – через год я буду с ними.

О собаке я мечтала давно, с глубокого детства. Той же осенью пришла в КЮК – Клуб юных кинологов, стала ходить на занятия, а в феврале принесла домой будущую овчарку, щенка чепрачного окраса с чуть волнистой шерстью на спинке.

Занятия, занятия… Теория по субботам, в домике за Дворцом пионеров имени Чкалова. Первые выходы на площадку. Взаимные уроки дрессировки и той самой естественной дисциплины, которая возникает при воспитании живого существа.

Следующим летом я уже бежала по заветному мостику на высокий берег Узолы, ныряла в палатку, торопилась на построение.

За рекой в сосновом бору располагались большие брезентовые палатки военного образца и деревянные вольеры для собак. На полянах – брусья, турники, брёвна – площадки для занятий. Воспитание было ежеминутным, всеобъемлющим. Тренировки – постоянно. Усталости не возникало совсем.

Ирина Ивановна коротко отдавала распоряжения. Она говорила строгим голосом и всегда выглядела энергичной. От неё часто можно было услышать вопрос, звучащий как упрёк: «Как ты будешь защищать Родину? Какой из тебя защитник?»

Важность защиты Родины не подлежала ни малейшему сомнению. Родина считалась сверхценностью. Но, чтобы дети это усвоили, с ними надо говорить. Этому всегда надо учить.
Ирина Ивановна говорила и судила строго. Но все понимали, что строгость правил и её личная строгость – это форма любви. Это забота и настоящее воспитание. Она умела сделать так, чтобы жизнь в лагере под открытым небом непрерывно кипела.

Утро на Узоле начиналось громким звоном колокольчика. Едва продрав глаза, мы хором начинали считать: «Раз!.. Два!.. Три!..» На счёт «десять» все должны стоять в строю.

И мы просыпались, бежали, вставали в строй – как иначе? Потом снова бежали, плавали, ползали, преодолевали преграды и собственную лень. Готовили еду на костре, драили котлы узольским песком. Играли в регби, от души хохотали на праздниках Нептуна.

А вечером у костра слушали и пели песни. Важно, что не только пели, но и слушали. У нас были песни, которые не всегда нужно петь хором. За каждой песней, звучавшей у костра на нашем берегу Узолы, скрывался целый мир. «Охота на волков» разрывала душу. «Звёздочка моя ясная» – согревала душу. «Ты у меня одна, словно в ночи луна» – учила любви и верности. А любимая песня Ирины Ивановны – «Есть только миг между прошлым и будущим».
Иногда я задумываюсь, как ей удалось создать целую педагогическую систему со своей структурой, занятиями спортом под открытым небом, с зоотехническим элементом, со своей логистикой и летним лагерем, с массовым участием детей и подростков в конкурсах, выставках, соревнованиях не локального, а всесоюзного масштаба. Как всё это придумать, создать, воплотить в жизнь? Воспитать сотни бойцов, отслуживших и до сих пор служащих в армии и силовых структурах, – парней и девчат, настоящих защитников Родины. Сотни!

В чём секрет?

Прошло много лет, и вот они на юбилеях. Полный зал, огромный, разновозрастный, несколько поколений – не все знают друг друга. У некоторых здесь дети и внуки, они тоже кружковцы. Седые воины и молодые ребята окружают Ирину Ивановну, называют мамой. Наша мама.

Ей сейчас 94 года. Мы знаем её более полувека.

А что мы знаем о ней? Лишь то немногое, что она рассказывала о своём детстве и об отце. «Отец не раз говорил мне, ещё маленькой: «Дочка, запомни: честь дороже жизни». Конечно, ни она, ни мы в детстве не осознавали глубину первого правила кодекса русского офицерства. Но люди разделяются на тех, кто слышал в детстве эти слова, и тех, кто их не слышал. Честь дороже жизни.

Отец Ирины Ивановны, капитан Иван Васильевич Самохвалов, погиб в 1941-м под Москвой. Ире тогда было десять лет. На руках матери остались ещё младший сын и новорождённая дочка. Потом был интернат для одарённых детей, чьи отцы на фронте. Ира прошла отбор, потому что прекрасно рисовала. Там стала серьёзно заниматься рисунком, моделированием, фотографией. Ирина поступила в художественное училище, получила профессию художника.

Именно как художник она в юности была направлена в Германию. Работала, а точнее служила, в Группе советских войск в Потсдаме, во дворце. Редактировала карты, рисовала портреты. Ездила по всей Германии. Сама водила машину. Видела очень много шедевров мирового искусства, отчасти созданных там, но и в немалом количестве свезённых в Германию со всего мира. Всё это время, три года вдали от Родины, – тосковала, ждала возвращения. И всегда хотела привезти, привнести на родную землю ощущение красоты и эстетики, которыми напиталась там.

С детства у неё было ещё одно пристрастие – животные. Тяга к лошадям и собакам. С ними возникало полное взаимное доверие: никакие живые существа её никогда не обижали, даже казавшиеся опасными и агрессивными. Вторую профессию она выбрала уже из сознательного интереса к зоологии, генетике и, конечно, из любви к собакам. Сельхозинститут, аспирантура, мечта стать генетиком, первые выставки служебного собаководства – туда она пошла, окончательно выбрав свою жизненную дорогу.

В 1964 году при Дворце пионеров по инициативе Ирины Ивановны и был создан Клуб юных кинологов. С тех пор она руководит им, и это её семья, работа, творчество, жизнь – всё вместе. Ребята к ней приходили из очень разных семей. Половина – из проблемных. Другая половина – из абсолютно благополучных. Но все вставали в один строй и становились дружным коллективом.

Кинология – это наука, школа с теорией и практикой. Попасть в уникальный, единственный в стране лагерь юных кинологов было непросто. Приходилось даже сдавать экзамены, чтобы получить право поехать туда. Ирина Ивановна спрашивала каждого: «Зачем ты хочешь взять собаку?» – и направляла наши детско-подростковые желания в русло ответственности, осознанности, служения.

Все мы, подрастая, были готовы служить Родине. Понимали и чувствовали эти слова. Военизированное многоборье не проходило даром. Я сама со временем поняла, что стойкостью в экстремальные моменты судьбы, чётким знанием, что необходимо защищать честь и достоинство, я обязана именно клубу и Ирине Ивановне.

Мы взрослели, уходили в свою жизнь, получали разные профессии, лишь изредка встречаясь на юбилейных сборах. Помню, как пришла я однажды на юбилей Дворца пионеров 15 лет спустя. Поднимаясь по лестнице, вдруг услышала песню – знакомые слова, знакомый мотив. Остановилась тогда, не веря своим ушам: да это же моя песня! Я написала её, когда в первый раз приехала в лагерь с щенком-подростком по кличке Кэри. И мою песню дружно пели теперь совсем незнакомые мне ребята! Я и подумать не могла, что услышу её – и через двадцать, и через сорок, и через пятьдесят лет!

А всё наше счастливое детство хранится в прекрасных альбомах Ирины Ивановны, которые недавно я листала у неё дома, в маленькой квартирке, обвешанной узольскими пейзажами. Они написаны её рукой.

Позднее я узнала, что Ирина Ивановна одиннадцатилетней девочкой сбежала на фронт, преодолела пешком и по железной дороге немало километров. Конечно, её вернули домой. Но она осталась бойцом навсегда. Война – её личный опыт. Поэтому она смогла воспитать несколько поколений героев. Среди её учеников есть Герои России, её воспитанники и сейчас выполняют воинский долг.

В молодости она мечтала стать учёным-генетиком. А судьбой и призванием оказалась педагогика. Многие годы спустя её станут называть «бриллиантом педагогики». У неё немало наград, но эта формулировка точно подчёркивает кристальную ясность и твёрдость её убеждений. Её человеческой сути: думать о Родине. Защищать Родину.