Говорят, чего больше боишься, то и случится. А я в беседах на болезненные темы не раз говорила: «Никогда в жизни не пойду добровольно к проктологу, это же жуть!» А ещё была категорически против 15-й горбольницы в Москве, потому что давнее впечатление от неё у меня негативное.Но – никогда не говори «никогда»!
Вот так со мной и случилось. Я вдруг поняла, что у меня в районе Ззаднего прохода стремительно назревает фурункул. Фурункулы бывали и раньше, но в более разумных и доступных местах. Неприятная бяка, но я справлялась без врачебной помощи. И тут начала пить антибиотик и делать привычную обработку. Однако у меня ничего не получалось, поднялась температура, на попе появились плотные болезненные шишки вокруг фурункула.
Пошла к хирургу. Думала, посоветует мазь получше и подберёт лекарства по дозировке. Ан нет, хирург мне строго сказал: «Собирайтесь в пятнадцатую клинику». Я, как утопающий за соломинку: «А может, потерпим пару дней, и рассосётся?» В ответ услышала, что, если ждать, разнесёт всю попу и начнётся некроз.
Ладно, поехала домой собираться. В надежде, что проведу в клинике только день – надрежут, гной уберут, ранку обработают, и хорошо.
Приезжаю. Вот это да! Там же теперь флагманский центр, работающий по новой программе экстренной медицинской помощи! Собянин хвалился. По телевизору красиво говорили и показывали, теперь сама оценю.
Захожу, отдаю бумажку с номером направления, мне предлагают сесть на мягкий диван. Девушка за стойкой что-то печатает, задаёт вопросы. Через пару минут подходит и вешает мне на руку пластиковый браслет с моими инициалами и штрихкодом. Следом вторая медсестра со стойкой на колёсиках измеряет мне давление, пульс, сатурацию и говорит: «Пройдите в зал». У стола регистратуры я провела не более пяти минут.
Прохожу в большой зал. В центре – медперсонал, ноутбуки и всякая прочая канцелярия, а по периметру – смотровые отсеки с каталками, перегородки – занавеси до потолка. Каждый отсек оснащён приборами контроля давления, сатурации и так далее. Занавес плотный, не просвечивает, задёргивается – и ты изолирован от всех.
Мне предложили пройти в первый бокс и надеть бахилы. Легла на каталку. Через минуту заходит врач, молодая женщина, строгая, деловая. Говорит: «Я врач-проктолог, сейчас вас посмотрю». Я аж обмякла: как проктолог, зачем? А куда деваться? Разделась. Когда осмотр (довольно болезненный) закончился, врач велела одеваться и вставать. Повернулась ко мне спиной, а я, спускаясь с каталки, не удержалась и в долю секунды, как мешок, плюхнулась попой на пол. Врач охнула и кинулась ко мне, тут ещё санитары подлетели, меня встряхнули и вернули на каталку.
Началась суета. Врач сначала всю меня ощупала и раз пять переспросила, не ударилась ли я головой. Нет, ничем не ударилась, всё досталось многострадальной попе, и рука немного болела, на которую я при падении опёрлась, но это ерунда. Так я проктологу и сказала.
У меня возникло впечатление, что врачи стояли наготове, потому что, едва проктолог отошла, подбежал её молодой коллега невролог, он опять покрутил мою голову, помахал и постучал молоточком, прощупал с головы до ног. Только он вышел, рядом, как фокусник, оказался терапевт, и снова – осмотр, вопросы… Следом появились бравые санитары и повезли меня на КТ головного мозга (попу я лечить приехала!) и рентген лёгких. Повторю: я при этом не встаю с каталки – врачи запретили.
Потом меня возвращают в бокс, делают ЭКГ и берут кровь. И все заходят с вопросом: «Это вы упали? А как это случилось?» Я прославилась! Дальше везут в палату ждать операцию. Катили меня в другой корпус длинными галереями, на двух лифтах. Когда въезжала в коридор отделения, у меня с санитаром произошёл такой диалог:
– Вы меня в палату не завозите, я слезу в коридоре и сама зайду.
Санитар изумлённо:
– Вы что, ходячая?
– Да, всё нормально, просто упала, наверное, голова закружилась.
– А зачем с головокружением в проктологию?
И правда – зачем?
Не успела я переодеться, зашёл врач-травматолог, посмотрел руку и отправил на рентген. Туда меня везли уже в кресле.
Ну, дальше операция. Тут я подробности опускаю. Скажу только, что делали её под местным наркозом, поэтому я не спала. Операция длилась не больше двадцати минут, остальное время – анестезия, подготовка и завершение. Больше я хирурга не видела. Анестезиолог тоже слышал о моём падении и поэтому сначала держал меня в операционной, пока заполнял какие-то бумаги, потом отправил в реанимацию. Хотя необходимости в этом не было, но он решил подстраховаться.
Пролежала я там часа три, так он прибегал ко мне каждые 15–20 минут. А между его визитами подходили медсёстры. Наконец меня отправили в палату. Помню, везут по отделению, а медсестра встречает словами: «А вот и нашу девочку привезли!» – и улыбается.
Да я в раю!
Когда предстоит лежать в больнице, я всегда переживаю, повезёт ли с врачом, смогу ли есть больничную еду и в какой компании придётся коротать больничные дни. До операции я в палате провела меньше часа. Другие пациентки приняли меня очень дружелюбно, сразу сказали, какие тут правила и что кормят очень вкусно. Мне всё сразу понравилось.
И вот завозят меня после операции, и девочки наперебой: «Почему так долго? Мы переживали!» И меня, ещё не отошедшую от наркоза, окружили такой заботой! Было ощущение встречи с подругами.
На следующее утро сопалатницы меня первую протолкнули на перевязку, громко говоря остальным:
– Она вчера упала, не будем рисковать.
И это притом, что чувствовала я себя вполне нормально, ходила бодро, не ныла и не думала ни о каких привилегиях.
Сегодня нас троих выписали. Расставались чуть не плача – такие родные все стали!
За эти дни я не переставала удивляться, как вежливо с нами обращались медсёстры. Любая просьба исполнялась моментально. У меня был тяжёлый отходняк от наркоза, меня знобило и трясло так, что того и гляди зубы повылетают. Девочки увидели, позвали медсестру, и через пару минут меня укрыли шерстяным одеялом. Когда кто-то просил обезболивающие уколы – их делали тут же. Я ни разу не слышала из коридора от медперсонала ни одной резкой фразы. Вчера, на третий «больничный» день, мне вдруг принесли свежее постельное бельё. Медсестра заметила, что я переоделась, и решила, что надо поменять и его.
В общем, я там всё время пребывала в приятном шоке!
И о еде. Я очень привередливая и в больницах обычно мало что ем. А тут всё такое вкусное! В лоточках с крышечками. Порции большие, на подносе. За эти дни меню ни разу не повторилось, каждый день – фрукты, йогурты, булочки. Первое и второе – всё горячее. Супы густые, в них много мяса. Котлеты большие и вкусные. Я что-то оставляла в лоточке лишь потому, что наедалась. И никому из дома еду не таскали. По крайней мере, в нашей палате все были довольны и сыты.
Утром, когда врач сказал, что меня можно выписывать, я не удержалась от хвалебной оды и сказала:
– А обеды на дом можно выписать с собой? Уж очень они у вас вкусные. И обещаю рассказать всем, как мне повезло попасть в вашу клинику.
Одним словом, низкий поклон всему медперсоналу московской ГКБ №15 имени Филатова в Выхине! И очень хочется, чтобы на всей территории нашей страны пациенты имели возможность поправлять здоровье в таких условиях.
Из письма Галины,
Москва
Свежие комментарии