Ты слишком правильный муж

Вот и всё. Белая иномарка увозила её от дома всё дальше и дальше. А ведь здесь оставалась её квартира, в которой она прожила с мужем четыре года.

Варя долго не решалась окончательно порвать с ним, боясь одиночества и ожидавшей впереди неизвестности. Но внезапный приезд подруги детства из Москвы вдохнул в неё надежду на новую жизнь, и, почувствовав эту поддержку, она воспрянула духом. Настолько, что на дне своего рождения, вспылив от мимолётного замечания мужа «меньше пить», плеснула ему в лицо вином из рюмки. Но он стерпел, аккуратно вытер мокрое лицо носовым платком. Это-то её больше всего и бесило в муже, что он правильный до приторности, не курит, не пьёт и даже не ходит втайне от неё по бабам, а только и делает что учит жить её – молодую и красивую, которой хочется веселиться.

И тогда она при всех высказала ему в глаза всё, что о нём думает.
– Ты мне не муж, – кричала она в гневе и в слезах, размазывая тушь по лицу. – Ты мне как… как брат! И ничего больше!

Но и тогда он не дал ей повода «поступить опрометчиво», как впоследствии муж высказался о её неожиданном решении расстаться и уехать вместе с подругой в Москву.

А ведь начиналось всё романтически. Он не жалел денег, дарил цветы охапками, встречал и провожал после работы, часто приглашал в рестораны и кино… А потом вдруг сделал предложение.

Любила ли она его? Наверное, любила, раз согласилась выйти замуж. Или всё-таки позарилась на богатство? Сразу квартира и иномарка, и не надо никакой многолетней ипотеки. О таком простая деревенская девушка и мечтать не могла. В покупках муж ей никогда не отказывал, впрочем, и бесцельно сорить деньгами не позволял. Выдавал на неделю ровно столько, чтобы хватало на обед и обратную дорогу. Утром до работы подвозил сам – он был директором небольшого магазинчика по продаже всевозможных диванов.

А может, всему виной то, что однажды она вдруг стала невольной свидетельницей разговора его зажиточных родителей. Они были против его скоропалительного выбора невесты из простонародья. Настраивали сына, но он не послушался и женился.

А если причина не в том и не в этом – что тогда её не устраивало в семейной жизни, что подвигло на уход?

В уютном салоне негромко играла музыка, и верная подруга без умолку болтала о том, что Варя не пропадёт. Пассажирка вымученно улыбалась, едва ли не физически ощущая чемоданы и узлы со своими шмотками, лежавшие в просторном багажнике. Впереди её ждала новая неизведанная жизнь. Какой она будет?
– Котик, – по приезде подруга ласково обратилась к своему мужу, – Варя поживёт некоторое время у нас. Пока не устроится на работу. Ты не возражаешь?
– Ну что ты, дорогая, – с улыбкой ответил её интеллигентный и деликатный «котик». – Конечно, я не против. Пускай живёт, сколько потребуется. Квартира у нас огромная, всем места хватит.

Варя, впервые увидевшая мужа своей подруги, с удивлением отметила, что тот намного старше жены. Седой как лунь, с лохматой зачёсанной назад гривой волнистых волос, с набрякшими морщинистыми мешками под глазами, он был похож вовсе не на мужа, а скорее на дедушку. Варя тотчас представила рядом с ним своего молодого красивого супруга с модной причёской «квифф».

«И ведь как-то уживаются, – подумала она. – Даже ребёночка имеют. Я бы точно с таким спать не смогла».

Очередным потрясением для неё стали большие расстояния мегаполиса. Чтобы добраться до нового места работы, надо было ехать на метро, а потом ещё топать два километра, итого выходило больше полутора часов в одну сторону. Не привыкшая к стремительному ритму столицы, первое время она часто с грустью вспоминала свой компактный город, где за это же время можно было несколько раз обернуться на маршрутке с одного конца на другой. И только забота верной подруги, которая жила за своим «котиком» как за каменной стеной, возвращала Варе былое равновесие. По вечерам они пили вино и болтали ни о чём. Подруга к тому же курила, и муж ей разрешал, что Варе казалось дикостью.

Её же собственный муж поначалу звонил каждый день, умолял вернуться и зажить прежней беспроблемной жизнью. В звонках и уговорах прошёл месяц, а потом он вдруг пропал, перестал звонить. И тогда верная подруга со знанием дела заверила:
– Клин клином вышибают. Плюнуть и растереть! – и познакомила Варю с одним известным в определённых кругах музыкантом. Парень имел смазливое лицо в обрамлении мелированых волос до плеч и мускулистое поджарое тело, густо разрисованное цветными тату.

Поддавшись на уговоры, Варя переехала к нему жить. Музыкант был в постели достаточно хорош и часто проводил с ней время в компании весёлых и разбитных парней и девушек, но денег у них обычно не хватало даже на самое необходимое. И через полгода такой сумбурной жизни Варя возненавидела не только пофигиста-музыканта, но и себя. Она попросила преданную подругу отвезти её обратно в областной центр, который она бездумно покинула семь месяцев назад.
– Как знаешь, – пожала плечами подруга, не понимая, чего же, собственно, Варе не хватает.

Вернулась девушка со своими узлами, как кочующая без табора цыганка. Пока раздумывала, позвонить ли брошенному мужу, всё образовалось само собой. Она случайно увидела его с девушкой. «Дурнушка, – отметила Варя, презрительно оглядев худощавую и носатую спутницу мужа со стороны. – Мне не чета», – решила она и окликнула его.

Он скользнул по ней равнодушным взглядом, как по пустому месту. Потом что-то негромко произнёс своей спутнице, и та, оглянувшись на Варю, засмеялась. Может, и не над ней, а просто так совпало. «А чего ты хотела, – подумала Варя. – Он будет ждать тебя бесконечно?» Краска стыда залила щёки. «Так тебе и надо, дура», – мысленно произнесла она. Губы задрожали, и по заалевшим щекам потекли слёзы. Что же она такая несчастная-то уродилась на этом свете?