На информационном ресурсе применяются рекомендательные технологии (информационные технологии предоставления информации на основе сбора, систематизации и анализа сведений, относящихся к предпочтениям пользователей сети "Интернет", находящихся на территории Российской Федерации)

Свежие комментарии

  • Владимир Алтайцев
    Тголько  кобра  будет  кобру  защищать.«Я вас приютила в...
  • Владимир Алтайцев
    Уж  не  ты  ли  та  самая  поганая Свекобра?Уверен, что так и есть.«Я вас приютила в...
  • Наталья Дубняк
    Если  Даша понимает, что дело в том, что свекровь просто беспокоится за них, боится непредвиденных опасностей, то глу...«Я вас приютила в...

Лицо немосковской внешности

Лицо.
Эту историю мне поведала одна уже не очень юная, но всё ещё миловидная дама. Назовём её Глафирой Павловной Килиманджаровой, дабы осложнить журналистам и работникам телешоу её поиск после прочтения сей истории. Ну, не жаждет эта дама всенародной славы и очень просит не докучать ей.
Итак. В юные годы приехала Глаша из своего колхоза «Красный передовик» в столицу СССР Москву – учиться на актрису. Колхозный худрук Семён Прокофьевич Бухалов не раз восторгался талантом Глаши и говорил:
– Ей треба в кино сыматься!
Пусть ядрёное тело Глаши и простоватый облик не ложились в образы романтических героинь, но комсомолку-шпалоукладчицу, например, она бы сыграла не напрягаясь.
В театральном вузе скоро её заметили и перед экзаменом предложили пройти актёрский показ. Так девушка оказалась в компании театральных деятелей на чьей-то даче, где было немало вин, коньяков и закуски. А потом известный артист позвал Глафиру показать свой этюд в сауне. Но юная целомудренная колхозница, воспитанная на идеале «умри, но не дай поцелуя без любви», с треском провалила те пробы. И, убегая, слышала нёсшееся ей в спину:
– Никогда ты, дура, не встретишься с Мельпоменой!
В театральный её не взяли, зато приняли на завод укладчицей-упаковщицей на складе и дали временную прописку, так называемый «лимит».
Трудилась Глаша как ломовая лошадь, порой заменяла и пьяных грузчиков, а зарабатывала гроши. Давила клопов в общаге, недоедала, недосыпала и подумывала уже домой вернуться. Ну, посмеются над неудачницей, да и забудут.

Но однажды всё в её жизни резко переменилось. В то утро, в свой выходной, Глаша зашла на рынок, где на неё обратил внимание милиционер. Подошёл он, поглядел сурово и говорит:
– Сержант Мизгирь! Ваши документы, гражданочка.
Глаша в недоумении вынула паспорт. Сержант полистал его и положил к себе в нагрудный карман. Скомандовал:
– Пройдёмте со мной, гражданка Килиманджарова.
Глаша, конечно, перепугалась:
– А что случилось? Что у меня не так?
– Не надо паниковать, – говорит Мизгирь, – в отделении вам всё скажут.
И вот он приводит Килиманджарову прямо в кабинет к начальнику Назару Назаровичу Ковыряйло и даёт ему Глашин паспорт. Начальник листает паспорт и молвит:
– Мизгирь, свободен. А ты, Глафира Килиманджарова, сюда садись.
Она, трепеща, садится на самый краешек, чуть не плачет и снова спрашивает:
– Что, что у меня не так?
– Да не боись, – говорит начальник, глядя ей в глаза. – Всё у тебя нормально. Ты комсомолка?
– Да-а.
– Активная?
– В самодеятельности участвую.
– Хорошо, – говорит начальник. – Ты как комсомолка должна помочь нашей доблестной милиции ловить жуликов. А мы за это прописку тебе ускорим, и всё такое.
– Но почему я? – удивилась Глаша.
– Да потому что лицо твоё, – говорит начальник, – далеко не нашей московской внешности. Глупое, можно сказать, лицо, привлекательное для жуликов. Да и одета ты… – усмехнулся он и стал объяснять задачу.
Глаша носом похлюпала и согласилась. И вот с тремя сотрудниками в гражданском едет Глаша в микроавтобусе на тот же рынок. Дают ей деньги и ставят задачу. Глаша покупает, как было велено, фрукты разные, мясо, рыбу… Продавцы, понятно, её обвешивают, обсчитывают, а переодетые ребята тут как тут со своими корочками. Хватают жуликов и тащат в автобус составлять акты. Продавцы клянутся, что случайно так получилось, и предлагают оштрафовать их без протокола, дабы не портить рыночную репутацию. На что милиционеры иногда соглашаются со словами: «Только на первый раз!»
Так они за день объехали рынка три-четыре. А после Глашу привезли к её общежитию. Дали ей 20 рублей и авоську с фруктами. От такого заработка Глаша обалдела. И в следующие выходные уже с охотой выехала на ловлю жуликов по рынкам и магазинам. И жулики тоже с радостью обманывали и обвешивали Глафиру прямо на глазах сотрудников. Но их тут же настигала кара.

А скоро начальник Ковыряйло предложил Глафире устроиться на работу в их отделение уборщицей. Но мыть полы ей не полагалось. На то хватало и добровольных баб, которые попадались на ерунде и вместо наказания с радостью брались за тряпки.
Ну а Глафира, немного загримировав своё лицо немосковской внешности, чтобы потом её случайно жулики на улице не узнали, чуть ли не каждый день отправлялась в рейд. И получала за день уже не двадцатку, а намного больше. Однако лёгкие деньги не развратили девушку. Она одевалась скромно. Не курила, не выпивала, не допускала внебрачных связей даже с коллегами из отдела.
На этом поприще накопила Глаша немало денег и успела до перестройки купить квартиру. Однако родня Глафиры, начитавшаяся всякой дряни о разгульной московской жизни, решила, что Глафира добыла деньги на ту квартиру самым порочным способом. И доказать обратное девушка не могла, блюдя секретность своей работы.
Из-за этой квартиры от Глафиры шарахались и приличные женихи, терзаясь безнравственными вопросами: откуда, мол, у простой лимитчицы взялась собственная «сталинка» рядом с метро «Университет»? Невозможно пристойной девушке в столице купить квартиру. Нет уж, пожалуй, мы, приличные женихи, поищем себе невест без такого подозрительного приданого.
А неприличных – тех много сваталось, особенно из рыночных торговцев, предлагавших огромные гонорары за одну лишь прописку. Однако Глафира Павловна, уже служившая прапорщиком в паспортном столе, не подпускала к сердцу таких пройдох и на пистолетный выстрел.

Но вот однажды ночью, после предновогоднего корпоратива, возвращалась Глафира к себе домой. Заходит она во двор и видит – в сугробе лежит мужчина. Лежит и не шевелится, потому как в дрезину пьян. Однако одет прилично – под модной дублёнкой костюм и галстук. Он вполне ещё даже молод, и лицо его, как сказал бы начальник Ковыряйло, очень даже московской внешности.
Глафира, как нам известно, девушка деревенская, крепкая и выносливая. Она принесла мужчину в свой тёплый подъезд и посадила у батареи. Не нашла при нём никаких документов, но обнаружила портмоне с деньгами и задалась вопросом: как быть с теми деньгами? Положить обратно – так ведь другие вытащат. Непременно вытащат! Ещё и шапка на нём новая, дорогая. Подумала Глаша, подумала – и принесла мужчину к себе домой.
А под утро он очнулся, и первое, что спросил:
– Где туалет?
Глафира проводила. А когда он вышел, уже умывшись, она спросила:
– Вы кто?
Он сел на диван, потёр виски, посмотрел на Глашу и повторил её вопрос:
– Кто мы?
– Да, – сказала она, – вы кто?
– Видите ли, милая незнакомка, – сказал он, – человечество с момента первого проявления своего сознания и по сей день мучительно ищет ответ на сей вопрос: кто мы? Протагор полагал, к примеру, что человек есть главное действующее лицо бытия. И любые знания, ценности, законы относительны, они должны быть соизмеримы с человеком конкретного времени. Однако вижу, на вашем умном лице написано, что мой ответ не утолил ваш интерес, не стал просветом для сознания, блуждающего в тёмных дебрях неведения нашей бытности. Но если мы вспомним Аристотеля…
– Борща горячего хочешь? – оборвала гостя Глаша.
– Желал бы! – ответил он.
– Пошли на кухню.
Так они познакомились. Он оказался Борисом Карловичем Ортодоевским – доктором философии и преподавателем одного из московских вузов. Выяснилось, что Ортодоевский вчера узнал об измене своей жены с дрессировщиком обезьян, лауреатом какой-то заграничной стипендиальной премии. Потому и напился в зюзю.
И вот уж более тридцати лет Глафира Павловна и Борис Карлович не расстаются, крепко спаявшись на почве большой и испепеляющей любви. Их первый внук Степан уже пошёл в первый класс. Верно сказано: не родись красивой, а родись счастливой.
Николай ВАРСЕГОВ
Фото: Shutterstock/FOTODOM
Ссылка на первоисточник
наверх