Обязательно бахнем

Недавно задумалась над тем, что мы творили в подростковые годы. Это один нескончаемый вестерн – всё детство носились как раненые лошади, сшибая всё на пути. Разбивали локти, коленки и лбы и, даже свалившись с трёхметровой высоты, вставали и уходили твёрдой походкой. Куда там Тому Крузу с его невыполнимыми миссиями!

А потом вам исполняется сорок с хвостиком, и ваша битая-перебитая коленка под монотонный шум осеннего дождика вдруг говорит: «Помнишь, как ты из меня кусок мяса вырвала? Это когда с теплотрассы прыгала и на арматуру напоролась. Не забыла, как с тополя навернулась и весь удар на меня пришёлся? А как на чердак лезла, поскользнулась и всю кожу на досках оставила? Когда с велосипеда на полном ходу прыгала и кубарем в кусты катилась? Не помнишь? Сейчас вспомнишь!»

И тут тебе в коленку словно втыкается раскалённый гвоздь, на выдохе хватаешь воздух ртом, не в силах понять, что ж такое приключилось.

К чему я пустилась в эти сентиментальные воспоминания? Да просто сидела у меня в гостях младшая сестра бывшего мужа, совсем юная девушка. Обожаю эту девицу, люблю как родную дочь. А она умудрилась на ровном месте голеностоп вывихнуть, и что бы вы думали – хоть бы хны! Сидит, хвастается, как быстро всё прошло, уже почти ничего не болит.

Глядя на неё, чувствую себя старой бабкой из анекдота: «О каждом пожалеешь! О каждом!»

А ведь я оканчивала все классы с похвальными грамотами

Я училась хорошо, но тоже вытворяла всякое. Кидала снежки в форточки на первом этаже, сбегала с уроков. С пацанами ездили за город на мотороллерах, там стреляли по банкам и бутылкам. Из ружья.

А в 16 лет я самостоятельно выстругала рогатку и стреляла из кустов. По людям. Но это ещё цветочки. Мой первый любимый мальчик украл у любовника матери, офицера, немецкий пистолет системы «Вальтер». Разобрал и специально ходил с ним на завод, где работал. Боже, вот все говорят, что раньше были строгие времена, а ведь никто не досматривал. Его пропускали и не обращали внимания. Никто не проверял, что находится в сумке у 16-летнего подростка и чем он занимается на рабочем месте. А мой парень на станке скопировал все части вальтера и сделал себе такой же пистолет. Умелец! Собрал и вытащил несколько патронов из обоймы украденного. Потом мы его вместе испытывали, ходили поздно вечером по улице и стреляли по банкам.

Сейчас мне даже удивительно, на что мы тогда решались. В общем, не зря изучали в школе слесарное дело. Мамочки мои, до сих пор не понимаю, как судьба отвела нас от бед, которые мы могли натворить. А ведь я оканчивала все классы с похвальными грамотами, была председателем школьной пионерской дружины, а позже являлась секретарём комсомольской организации. Читала правильные книжки. Не девочка, а пример для подражания.

А вот до чего позже додумалась – спускала шланг от пылесоса с балкона второго этажа, ложилась на пол и громко лаяла в него, когда кто-нибудь проходил мимо. Люди от неожиданности вскрикивали и шарахались. Ведь это хулиганство чистой воды.

Как все эти несовместимые вещи уживались во мне, самой непонятно. Но не только во мне. Тот мальчик с вальтером, кстати, потом окончил музучилище и консерваторию. Стал довольно известным исполнителем в Новосибирске.

И я не потерялась в этой жизни. Но ничего хорошего в том, что вытворяла, не вижу. Сама себя ту, прежнюю, прибила бы на месте!

Мой сын-подросток вообще дурит со страшной силой. Из последних его запомнившихся выкрутасов – спёрли с одноклассником в школе противогаз. На переменке отпросились у классной руководительницы якобы сбегать в магазин и отправились на поиски приключений.

Напротив школы расположен частный медицинский центр. К крыльцу подъезжает машина, выходит девушка, мой Роман подходит к ней и рассказывает захватывающую историю, что в помещении центра произошла утечка опасного газа, врачи мужественно продолжают исполнять свой долг и принимают пациентов, но в коридорах ещё витают смертельные пары, поэтому их, учеников, привлекли к раздаче посетителям противогазов. Не знаю, что было в голове той девушки, но она поверила в глупейшую историю, взяла и надела противогаз!

Эти два придурка умирали от смеха на крыльце, видимо, решив, что девица сейчас выйдет и присоединится к общему веселью. Но вышел охранник, наорал на них, они побежали обратно в школу по нерегулируемому переходу. Зачем они это сделали? Как такое в голову вообще могло прийти? Спрашиваю сына, в ответ – тишина. А что тут весёлого? Мне бы в его возрасте и в голову не пришло так развлекаться.

Мои родители вообще не интересовались нашим с братом мнением в отношении личного времени или досуга. Мы просто с ранних лет существовали в заданных рамках, даже не задумываясь, нравится нам это или нет. Я считала такой подход неправильным. Собиралась всегда исходить из интересов своего ребёнка, спрашивать, что ему интересно. Возможно, зря. Не была готова, что сыну больше всего нравится быть клоуном.

Однажды меня вызвали в школу за то, что сын пробежал по коридору. Я удивилась. Спрашиваю сына:
– Признавайся, что там случилось?
– Ничего, – говорит, – просто Егор сказал: слабо пробежать по коридору и обратно?
– И что?
– Я и пробежал туда-обратно. И Егор пробежал. А потом вышел физрук и начал на нас орать. Так все и узнали.

Оказалось, они в одних трусах бегали. Даже не знаю, как на это реагировать. Но хорошо хоть не без трусов.

Дурная голова ногам покоя не даёт

Сейчас даже страшно представить, что мы вытворяли, будучи подростками в начале девяностых. Сооружали бомбы на основе карбида и селитры, а ведь они могли оставить нас без глаз и конечностей. Один парень, помню, соорудил магниевую бомбу – его отец работал в химической лаборатории, а сын спёр дефицитный легковоспламеняющийся металл. Как же классно она взорвалась за углом дома – все окрестные дворы осветило мощной вспышкой! А жильцы подумали, что в доме газ взорвался, выскочили на улицу. Увидели, что это мы нахимичили, но мы бросились наутёк. Потом милиция приезжала, нас искали.

Гоняли без спросу на отцовских мотоциклах и машинах вечерами по пустынным трассам города. Причём один мой друг в 14–15 лет уже так хорошо водил, что стал настоящим асом. И даже от погони гаишников пару раз уходил, его так ни разу и не поймали. Что потом с ним стало, не знаю. Надеюсь, что жив.

Тогда на пике находилось увлечение восточными единоборствами, а фильмы с Брюсом Ли и Джеки Чаном являлись культовыми для всех молодых парней без исключения. Но больше всего мы обожали боевики про ниндзя. И заново полюбили уроки труда. Тогда на «трудах» проходили практику, вытачивали скучные крючки для школьных вешалок, и кто-то из пацанов придумал вместо этой ерунды мастерить японские сюрикены – метательные звёздочки, без которых не обходилась ни одна кинолента о ниндзя. Звёздочки выпиливали из листа добротной стали, старательно натачивали, и после финишной обработки они представляли собой весьма грозное оружие.

Потом мы собирались у кого-нибудь во дворе и втыкали сюрикены в двери подъездов – тогда они ещё были деревянными. Однажды парень, который стоял на шухере, не уследил, и смертельная звезда влетела в дверь, когда оттуда выходила соседка. Оружие ниндзя воткнулось прямо в косяк, на уровне её лица. Женщину от испуга чуть инфаркт не хватил, она завалилась на бок, схватившись за сердце, а мы разбежались. Тогда всё обошлось, но после жалобы соседки родители экспроприировали у нас звёздочки.

Когда я ходил в стрелковую секцию ДОСААФ, то потихоньку тырил патроны от мелкокалиберной винтовки, их накопилось штук пятнадцать. Другой пацан каким-то образом стащил у отца, подполковника, пару патронов от автомата Калашникова. Тот хранил их в ящике стола в память об Афгане. Мы грелись у костра на забытой теплотрассе, пили пиво и кидали в костёр патроны, юные безмозглые идиоты. И ведь не сказать, что были маленькие, – уже учились в выпускном классе.

Патроны бахали, пули свистели над головами, а мы радовались, как первоклассники. Потом сидели у костра, курили, обсуждали переживания минувшего дня. Затем Серёга, мой одноклассник, перевернул головёшку и тут – бах! – раздался выстрел. Это грохнул последний патрон, который завалился, видимо, между сыроватых дров и не сразу нагрелся.

С Серёги слетела кепка – её сшибло пулей. Хотя удар пулей от взорвавшегося патрона не сравнить от последствий выстрела из винтовки или пистолета, он всё равно мог убить. В тот момент я понял, что чуть не убил лучшего друга. Правда, шок прошёл быстро – ведь не зря говорят, что дурная голова ногам покоя не даёт. Поржали, подёргались, покурили, допили пиво и пошли по домам.

Сейчас не верится, что под этими слетевшими с головы шапками у нас располагались головы с серым веществом. Наверное, вещество всё-таки было, но не у всех.