Ура, дискотека отменяется

В библиотеке установлен телефон, по которому родители могут связаться с детьми в строго определённое время. Аппарат без наборного диска и работает только на приём звонков. Если бы было наоборот, пришлось бы слышать кошачий концерт с жалобами, слезами и воплями с восхода до заката, особенно в начале смены, когда дети ещё не привыкли к новой обстановке.

Невольно становлюсь свидетелем разговоров. В основном все они сводятся к одному:
– Мама, привези мне чипсов, сухариков, соку один литр. Нет, два, два литра! И сладкого чего-нибудь, конфет. И побольше, побольше!

Видимо, мама интересуется, дают ли в лагере сладкое.

– Да ничего здесь не дают (это при пятиразовом-то питании!), только шоколадки, вафли, конфеты да мороженое иногда.

А подчас звучит и совсем отчаянное:
– Мама! У меня трусы кончились!

Прошлое лето выдалось очень сухим и жарким. Часто вечерами гремели грозы, но проходили обычно без дождей. Когда впервые такое случилось, ко мне подбежала стайка детей с расширенными от страха глазами:
– А что это такое?
– Гроза.
– А почему дождя нет?
– Бывают сухие грозы, когда только гром и молния, а дождя нет.
– А это не инопланетяне?
– Нет, это не инопланетяне.
– Значит, можно не бояться?
– Конечно. Идите в свой корпус и ничего не бойтесь.

Примечательно, что даже у совсем маленького ребёнка можно с достоверной точностью угадать будущий характер. Кто-то, судя по поступкам, наверняка вырастет рачительным и прижимистым, кто-то – склочником и ябедой, а у кого-то с детства душа нараспашку.

Готовили ребята подарки к родительскому дню. Некоторые вышивали забавных зверушек или цветочки, у других в центре сердечка имя мамы или папы, кто-то старательно вывязывал крючком пёстрые браслетики.

Дошколёнок Лилька захлёбываясь нетерпеливо кричит:
– А что бы мне такое сделать, чтобы всем-всем подарить? Чтобы все-все могли пользоваться? Научите меня вязать, я свяжу большой половик, все будут по нему ходить, и всем это будет полезно!

Терпеливо объясняю, что в условиях лагеря и при ограниченном времени это вряд ли возможно. Вот если ты сделаешь, допустим, прихватку, тогда ею действительно будут пользоваться и мама, и папа, и бабушка, и ты.

– Да! Да! Давайте скорее делать прихватку, чтобы всем-всем-всем!

Чтобы было не так тоскливо вдали от родительского дома, малыши берут с собой в лагерь любимые игрушки. Лилька взяла маленькую белую игрушечную собачку. Что только она с ней не проделывала: заставляла прыгать и крутить сальто-мортале, садиться всеми четырьмя лапами на шпагат, вертеться на голове и хвосте. Делится со мной:
– Вот какой у меня Тузик дрессированный! Ещё немного потренируется, подрастёт, и я его буду Рексом звать.

Неудивительно, что из когда-то белоснежной собачки несчастный «акробат» стал грязно-бурого цвета, оставаясь при этом не менее спортивным и любимым.

Со временем тренировки усложнялись. Лилька бросала палку и с криком «фас» устремляла за ней Тузика-Рекса.

– Лиля, такая команда называется не «фас», а «апорт».

Вскоре с полянки донеслось:
– Тузик! Топор! Топор!

Ребятишки в лагере – от 6 до 16 лет. Маленького Серёжку после детского сада привезли на две смены подряд. Папа и мама укатили на курорт, поэтому в родительские дни к нему никто не приезжал.

Малыш смышлёный, развитый, но ещё совсем маленький. Неудивительно, что за долгое время в лагере всё ему наскучило. Он стал вредничать, капризничать, часто убегал и прятался от всех. Короче, одичал. Воспитатели замучились разыскивать Серёжу в укромных уголках и водить за ручку.

А тут ещё с утра до вечера из динамиков – раздражающая, но модная среди молодёжи музыка типа «бум-бум-бум», провоцирующая повышение артериального давления у взрослых и делающая детей невменяемыми. Им бы добрые песенки про Чебурашку слушать да про голубой вагон…

Обиженный, замученный и, как ему казалось, всеми брошенный малыш стал искать, на ком бы выместить плохое настроение и разрядиться. И нашёл-таки.

Тихонько подкравшись сзади к долговязому диджею, подростку-переростку, как к одному из источников зла, он, встав на цыпочки, пребольно укусил его за мягкое место.

В тот вечер дискотеки не было. Взрослое население лагеря блаженствовало, от души благодаря маленького мстителя.

В начале и конце смены всех детей взвешивают. Так сказать, определяют «привес» – на сколько поправились или, не дай бог, похудели дети на отдыхе.

Со ступенек медпункта спрыгивает щупленький, как комарик, мальчуган и с восторгом кричит:
– А я похудел на целых восемь килограммов!

Эх, малыш, думаю я, да если бы ты действительно настолько похудел, от тебя бы только чёлка осталась!

Заканчивается очередная лагерная смена. Самым активным, спортивным, талантливым ребятам на торжественной линейке вручают почётные грамоты. С удовольствием подписываю наградные листы и я, отмечая самых читающих, самых усердных творцов-рукодельников. Надо видеть, насколько рады бывают заслуженно отмеченные, как бережно держат они в руках красочно оформленные грамоты, как гордятся наградой.

Перед самым началом заключительного лагерного мероприятия в библиотеку влетает стайка моих активистов.

– Наталья Валерьевна, а вам на закрытии смены грамоту дадут?

Смущённо отвечаю:
– Не знаю, ребята, возможно, по окончании всех четырёх смен, если руководство признает мою работу.

Уходят, о чём-то оживлённо переговариваясь.

Через некоторое время возвращаются и торжественно вручают мне обычный альбомный листок с яркими орнаментами и завитушками. Это – грамота, старательно подписанная аккуратным детским почерком. За хорошую работу.

Мне в жизни случалось получать разные награды и поощрения за работу. Но эта – трогательная своей наивностью и непосредственностью, созданная и вручённая от всей души, – пожалуй, самая незабываемая и бесценная в моей жизни.