Под Новый год я непременно вляпываюсь в истории. Например, болею тяжело и долго. Но в этот раз судьба, очевидно, решила соригинальничать и вместо обычной простуды наслала на меня нечто нетривиальное. Итак, вечером, справившись с домашними делами, решила по традиции потискать всех своих кошек и котов.
Пятеро кое-как стерпели мою ласку, а вот сиамский зверь Сима инициативы с моей стороны не оценил и спросонья вцепился в ладонь острыми зубами. Взвыв от боли, кое-как оттянула его за ухо и побежала мыть руку проточной водой. Сима же с чувством выполненного кошачьего долга вновь завалился спать. Зато мне выспаться в ту ночь не удалось. Укушенное место болело так, будто в него со всей силы воткнули вилку. На следующий день коллеги, увидев мою распухшую ладонь, стали рассказывать страшные истории о том, что может случиться, если я не обращусь в больницу. Пророчили и бешенство, и столбняк. К укусам-то мне не привыкать. Симе четыре года, и всё это время он так и норовит в меня вцепиться. Обниматься изволит, только когда сам этого захочет, гладить его без разрешения сродни самоубийству. Но время от времени так и хочется его потискать, настолько он упитанный, шоколадный и красивый. Вот и поплатилась. В общем, спозаранку отправилась в приёмное отделение местной больницы. Там быстро оформили документы, велели подождать в предбаннике: после рабочей пятиминутки предполагался обход палат заведующим отделением травматологии. Ждать пришлось довольно долго, но из поля зрения медики меня не выпускали – то и дело выглядывали из кабинета и спрашивали: на месте ли женщина, укушенная котом?На меня стали смотреть все кому не лень – и дед, приехавший на осмотр из далёкой сельской глубинки, и супружеская пара средних лет, и молодой парень, ждавший вызова к своему врачу. Я даже почувствовала себя звездой – надо же, сколько внимания моей персоне.
Признаюсь, по аналогичной причине в больницу прихожу второй раз в жизни. Хотя кошки, собаки и даже белки кусали меня регулярно. Первый случай произошёл в далёкой юности. Сколько себя помню, всю жизнь возилась с собаками. Подружки играли в «классики», а я в будке читала книжку нашему огромному псу по кличке Пушок. Там зачастую и спала в обнимку с другом. Однажды разбирала старый комод, нашла массу интересных вещей. В том числе свою поликлиническую карту. Записей там мало, но одну я вспомнила тут же. Как же, разве забудешь тот диагноз – «ослюнение рук убитой собакой». Хоть стой, хоть падай. А дело было так. Мне 19 лет, иду я в обед домой, а под окном лежит полузадушенная собака с верёвкой на шее. Само собой, кинулась на помощь, развязала узел, собачка задышала. Правда, в благодарность успела лизнуть мою ладонь. За спасение хвостатой наблюдал с балкона отец. Не успела подняться на свой четвёртый этаж, как он тут же развернул меня обратно. Выгнал из гаража машину и повёз в поликлинику. Папка меня очень любил, поэтому его воображение тут же нарисовало страшные картины. Что собака непременно бешеная, а значит, дочку надо спасать. Врач тоже оказался с большой фантазией: тут же представил себе ту собаку, которая, будучи «убитой», вполне успешно совершала в отношении меня противоправные действия. Хотя оказалась живой. Но семь уколов в живот таки прописал. «Ослюнение руки» – это ж вам не шутка!
А теперь вновь перейду к нынешнему инциденту. Меня пригласили в процедурный кабинет. Медсестра зачем-то тщательно помыла мне ладонь остатком древнего хозяйственного мыла, промокнула её ваткой, а затем, следуя рекомендациям осмотревшего меня до этого врача, тщательно забинтовала. Я думала, на этом всё, но какое там! Женщина соорудила из широкого бинта перевязь, просунула в неё мою руку и зафиксировала всё это на шее. Мне тут же вспомнились строки «голова повязана, кровь на рукаве», но захихикать я не осмелилась. Вышла в коридор и вдруг неожиданно услышала вкрадчивое «Мяву, мяву-у-у!». Мне уже повсюду коты мерещатся? Или начинаются глюки на фоне кошачьего укуса? Но нет. Кот оказался вполне реальным. Судя по всему, в отделении он считался важным сотрудником, поскольку вёл себя по-хозяйски – знал все закоулки, был толст и вальяжен. От него я шарахнулась и встала у стены. Время тянулось невыносимо медленно. Как мне объяснили, в травматологии по утрам вздохнуть некогда – планёрки, обходы, анализы, осмотры и так далее. – Ну а мне-то что делать? – попыталась было возмутиться.
– А вам – стоять и ждать. Вас, между прочим, ещё в понедельник укусили, но пришли вы к нам почему-то только сегодня, – невозмутимо ответили мне. – Так что подождёте немного. И вот наконец меня позвали на пост к медсестре, которая стала оформлять «карту обратившегося за антирабической помощью». Записали следующее: «Спровоцировала укус сама – разбудила спящего кота». Пошагово расписали мне даты прививок, посоветовав наблюдать за котом. Если он, мол, в течение определённого периода «не скончается», от получения дальнейших прививок я могу отказаться. Тут вдруг мне явственно вспомнилась наглая морда Симы, вылакавшего сегодняшним утром миску молока и слопавшего большой кусок фарша из индейки. «Кончаться» в его планы точно не входило, поэтому я с облегчением выдохнула. Каким бы он ни был неласковым гадом, а всё ж я его с пелёнок нянчила. Периодически отбирала у мамки Мишель, гладила, обнимала. А теперь он вот вырос и мне «фигвамы рисует» – кусается почём зря. Получив свои прививки, направилась было к выходу, как меня вновь остановил врач. Услышав, что иду на работу, впал в ступор: «Милочка, какая ещё работа? Вам положены больничный и полный покой! И найдите дома красивую косыночку, зафиксируйте ею больную руку. И в таком виде ходите, не снимая». Заверила, что непременно так и сделаю, пулей вылетела из отделения, сняла с шеи перевязку, освободила руку и кенгуриными прыжками поскакала к остановке, успев в последнюю секунду заскочить в уходящий автобус.
Вечером, вернувшись с работы домой, первым делом увидела Симу. Он радостно бросился ко мне, предвкушая очередную миску молока и вкусного фарша. Секунду стояла в раздумье: надавать ему по толстой попе за причинённые страдания или простить? Выбрала второе – я неожиданно вспомнила бессмертные филатовские строки, слегка их перефразировав: «Всё же он дитя природы, хоть дурное – но дитя!» Эх, разве на детей обижаются? Простила негодяя. Но сердцем чую, цапнет он меня ещё не раз. Кому-то ласковые сиамские коты достаются, а мне попалась боевая особь, кот-самурай. Придётся любить то, что есть. От редакции. Ветеринары рекомендуют ежегодно прививать домашних питомцев от бешенства. Зарема ПАШАЕВА,
Крым
Фото автора
Свежие комментарии