На информационном ресурсе применяются рекомендательные технологии (информационные технологии предоставления информации на основе сбора, систематизации и анализа сведений, относящихся к предпочтениям пользователей сети "Интернет", находящихся на территории Российской Федерации)

Свежие комментарии

  • Робинзон Робинзонов
    Нет. Создавать семью с безотцовщиной, это слишком рискованное и безперспективное занятие.Как 45-летний Мих...
  • Дмитрий Ковера
    Понятно, что всего лучше едва умеющая читать, старая и жирная бездомная безотцовщина, с тремя нагулянными, умственно ...Как 45-летний Мих...
  • Валерий Кривошеев
    Конечно есть исключения, жизнь сложная штука... Но дети в полной семье, без сводной сестры от третьего мужа, значител...Как 45-летний Мих...

 ВЕЧЕРНИЙ РАССКАЗ "НЕ СКАЖУ" 



Павлику было всего 25, а забот хватило бы на кризис среднего возраста. В жизненном реестре помимо зачем-то двух высших образований среднего качества значились работа менеджером, младшая сестра, висящая на его весьма хлипкой шее, жена, контролирующая и шею, и голову, и, наконец, шестилетняя дочка Варя.

С Варей приходилось особенно тяжело. Павлику казалось, что она сомневается в целесообразности его существования. Точнее, не так: Павлик ощущал себя необходимым, как мобильное приложение, но интереса к своей душе со стороны ребенка не замечал. От дочери ему хотелось тепла, а получал он только послушание и снисхождение: «Мама, давай купим папе три шапки? Он все равно две потеряет в первый день зимы», «Мама, а сегодня в саду папе опять сказали, что он мой старший брат», «Папа, а почему бабушка не любит слово «менеждер» и говорит, чтобы я им не стала, и добавляет: «Не дай бог»?" Настроение у Павлика от этого, естественно, не улучшалось.

И тут очередной Новый год. 29 декабря. Вечер. Хороший семейный вечер, то есть еда и четыре слова за два часа: «Убери посуду!» — «Хорошо, уберу». Вдруг Маша, посмотрев на мужа взглядом инквизитора, поинтересовалась: «А где Варино письмо Деду Морозу? Она сказала, что отдала тебе утром по дороге в сад. Надо ей подарок купить».
Павлик, которого в школе звали Рыбой, потому что он никогда ничего не помнил, напрягся. Но быстро просветлел: «В пальто у меня, во внутреннем кармане». Вставать с дивана Павлику, который забетонировал себя подносом с едой, было решительно лень.Жена ушла в прихожую. Ее голос, больше похожий на сирену, неожиданно вызвал мужа на доп­рос: «Так, ну-ка иди сюда! Ты должен мне кое-что объяснить».
Поднос сам взлетел и притащил Павлика в прихожую.
Маша стояла с пальто в одной руке и милой подарочной коробочкой в другой. «У меня только один вопрос, и он не про твою любовницу Ирочку. Я хочу знать, откуда у тебя деньги. Их у тебя быть не может, значит, ты совершил какое-то преступление. Какое? И где все-таки Варино письмо?!»
Паша не понял ничего. То есть совсем. Он не знал, кто такая Ирочка, что это за коробка, где Варино письмо и что отвечать жене. Не найдя ничего лучше, чем правда, он так и сказал: «Не знаю».
— Ты меня за дуру держишь?! У тебя в пальто украшения с запиской «Ирочке в Новый год». Ты ее украл? Где письмо? Или ты его поменял на эту коробку?
Паша, как любой растяпа, иног­да мог выдать фантастически быст­рый и правильный ответ:
— Точно! Я поменял!
— Я тебя сейчас убью.
Маша явно была не в настроении шутить. А Паша с рвением осуж­денного на казнь, но нашедшего путь к спасению, торопливо излагал суть дела:
— Да не его я поменял, а пальто! Дай! Вот видишь, это же Canali, стоит как машина. Оно просто на мое похоже! Я был сегодня на выс­тавке одной, там гардероб с самообслуживанием, ну и прихватил, наверное, по ошибке. Письма поэтому нет, а коробка есть. Черт, как же теперь вернуть? Вещь-то дорогая, человек, наверное, волнуется.

Маша как будто разочаровалась. Уже случившийся в ее голове скандал не прошел питчинг и был отменен. Она понимала, что Павлик прав. Утром Canali на нем не было. Она внимательно изучила пальто и поняла, что даже цвет немного другой. Ревность и правда отключает практически все функции мозга, в том числе наблюдательность.
— Какой же ты невнимательный… И как же теперь Варино письмо? И что еще в пальто было?
— Ничего. Хотя нет, паспорт… Вот черт!
Из комнаты вышла Варя:
— А о чем вы тут кричите?
— Ни о чем, просто папа у нас растеряша.
— И что он опять потерял?
— Он у нас потерял голову.
— А я думала, мое письмо.
— Нет, ну что ты! Письмо уже у Деда Мороза, да, Павлик?
Маша буквально просверлила взглядом мужу лоб.
— Да, Варюш, конечно. Я сразу отп­равил его специальной почтой.
Варя с унаследованным подоз­рением посмотрела на отца:
— Ты его не открывал?
— Нет, что ты! Ты же заклеила.
— Ну хорошо. Мама, нам в садике задали нарисовать дом Деда Мороза. Помоги мне, пожалуйста.
— Конечно, лапушка! А с тобой потом поговорим, — кинула жена в Пашу гранатой и пошла разбираться с домом. Но не только с ним:
— Варюш, а мне так интересно, что ты у Дедушки Мороза попросила?
— Не скажу!
Варя иногда была вся в маму.
— Почему?
— Потому что нельзя. В детской передаче сказали, что если кто-то узнает, что ты хочешь в подарок, то Дед Мороз его не принесет.
— Ну маме-то сказать можно!
Маша понимала, что ­крепость, скорее всего, не падет, но по инерции продолжала говорить нежным голосом. Варя посмотрела маме в глаза и сквозь частично выпавшие зубы прошипела: «Мама, я не скажу. Никому».

И Варя не сказала. Ни маме, ни папе, ни бабушке. Ни вызванной тете Лиде, ни воспитательнице, ни консьержке, ни водителю такси. Маша подошла к проблеме сис­темно, но план «Капкан» результатов не дал. Звонок на выставку не помог. Пальто объявили пропавшим без вести.
Положение было отчаянным. Что дарить Варе, не знал никто, а привлеченное внимание к ненавистному уже письму только усугуб­ляло проблему. Виновным во всех бедах, разумеется, признали Павлика. Родители жены припомнили ему провалы последних лет, а Маше — ее единственную ошибку, а именно — брак с Павликом.

Ситуацию решили спасать через Колю, сына друзей. Он был старше Вари на три года и очень ей нравился. Коле сказали, что письмо утеряно и нужно написать новое: «Нельзя же расстраивать ребенка!» Возведение Коли в ранг взрослых сделало свое дело. Он вступил в сговор.
Маша объяснила:
— Пойдете играть в комнату, и ты скажешь, что если поделиться желанием с самым близким другом, то друг тоже может написать Дедушке, и все точно исполнится.
— А это правда?
Маша почти разозлилась, но вовремя вспомнила о возрасте соучастника.
— Да, конечно, правда!
Через час Коля вышел из Вариной комнаты с информацией — девочки всегда остаются девочками.
— Это щенок!
Он был настолько окрылен успехом, что для полноты образа Бонда, Джеймса Бонда, ему не хватало только сигареты в зубах. Маша упала на диван.
— Щенок?! О господи… Не сказала, какой породы?
— Нет, теть Маш!
— Ну хоть не крокодильчика. Павлик, ты понимаешь, что у нас из-за тебя — повторяю: из-за тебя! — теперь будет собака? И ты знаешь, кто с ней станет гулять?!
Павлик промычал:
— Почему из-за меня?
— А из-за кого?!
Спорить он не стал… Срочно был найден Дед Мороз, куплена маломерная собака. Втайне родители надеялись, что Варя в письме не указала породу. В случае чего решили сос­латься на слепоту Дедушки и плохой Варин почерк.
31 декабря в дверь позвонили. Варя выбежала из комнаты. Глаза ее горели. В дверях стоял синий кос­тюмом и красный лицом Максим, друг Павлика. Замаскировали его достойно. Дед Максим нараспев начал:
— А где тут девочка Варя?
Счастливая Варя пролепетала:
— Это я!
— Ну что ж, Варенька, прочел я твое письмо. Очень оно мне понравилось, и решил подарить я тебе на Новый год нового друга.
Максим вытащил из-за пазухи живой комочек. Варя моментально разрыдалась и, не глядя на собаку, крикнула:
— Вы все обманщики! Я просила ­совсем другое!
В слезах она убежала в детскую. Тишина не нарушалась даже мощным дыханием Максима. Маша взяла себя в руки:
— Нас что, Коля обманул, что ли?
Она пошла к Варе и вернулась минут через пять.
— Все плохо. Совсем. Коля нас не обманул, это она обманула его. Попросила собаку, а не то, что хочет на самом деле, потому что решила проверить, сущест­вует ли Дед Мороз. Говорит, что теперь узнала всю правду, а мы ее обманывали.
Павлику стало больно. Его охватило какое-то бес­конечное отчаяние, появилась уверенность в собственной бессмысленности. Маша отмахнулась:
— Паш, я всегда говорила, что твое разгильдяйство когда-нибудь плохо кончится. Теперь как хочешь, так и разруливай. Я сдаюсь.
В дверь опять позвонили. На пороге стоял Дед Мороз, еще один.
Павлик посмотрел на Максима, жующего колбасу на кухне, перевел взгляд на нового артиста и грустно сказал:
— Вы ошиблись адресом.
— Вы же Павел Мышкин?
— Да, но мы не заказывали Деда Мороза.
— Вы нет, Варя — да. Она дома?
— Вы не поняли, тут, наверное, какая-то ошибка.
— Ну почему же. Письмо ее вроде, да и пальто, наверное, ваше.
Дед Мороз достал Варино письмо и кивнул на пакет в руке.
Паша начал осознавать:
— Вы мое пальто нашли?!
— Надеюсь, вы мое тоже. Вещь дорогая. Но давайте сначала Варю поздравим.
Паша влетел в детскую комнату:
— Варя, там пришел настоящий Дед Мороз! Тот был… тот… в общем, другой Дед Мороз.
Варя вышла в прихожую. Новый Дедушка завел старую песню:
— Варя, я внимательно прочитал твое письмо. Это самое лучшее письмо из всех, что я получал, а получал я много, и решил сам к тебе приехать.
Дедушка вернулся на лестничную клетку и принес футляр.
— Вот, как ты и просила, скрипка для твоего папы. Пусть играет!
Взрослые заиндевели. Глаза Вари стали размером с Деда Мороза.
Он продолжил:
— Знаете, что написала мне Варя? Что однажды она слышала, как папа играет на скрипке. Он очень ­несчастный, потому что дома скрипки нет. Скрипка, оказывается, всем мешает. А Варя хочет, чтобы папа был счастлив.
Дед Мороз внимательно посмотрел на Машу, которая впервые за долгие годы потеряла дар язвительной речи.
— Теперь, Павел, играй сколько хочешь. Я тебе разрешаю. С Новым годом всех!
Варя кинулась Деду Морозу на шею:

— Дедушка, спасибо! Я знала, что ты все-таки есть! Папа, сыграй, как тогда в переходе! И играй мне теперь каждый день. Я так тебя люблю!

Павлик проглотил комок в горле. Однажды они с Варей возвращались из кружка через подземный переход и увидели девочку-скрипачку. Выпускник музыкальной школы, он взял в руки инструмент и сыграл… Он не делал этого давно. Деньги так не заработаешь, а дома звук скрипки считали вредоносным. В общем, свою ему пришлось кому-то подарить. Паша так все Варе и объяс­нил. Он не думал, что дети как взрослые, только добрые.
Через час пьяные Деды Морозы и родители Вари, в деталях разобрав произошедшую историю и изу­мившись продуманности божест­венного промысла, обменялись вещами и распрощались. Помимо пальто Павлику был возвращен паспорт. Дед Мороз № 2 не сразу понял, что тот тоже утрачен. Паспорт выпал из кармана павликовского пальто и все это время валялся в машине.
Дед Мороз взял Canali, коробочку и поехал поздравлять Ирочку. Она оказалась его сестрой. Одинок был Дедушка, но этим вечером твердо решил подумать о своих, пока еще не родившихся, но, наверное, не менее заботливых, чем Варя, детях.
Ночью Павлик взял в руки скрипку, а Маша мысленно обратилась к Деду Морозу: «Дедушка, скажи, что я в жизни сделала не так, что сегодня получаю от дочки рисунок, от мужа — шапку, а от тебя — ежедневные теперь собаку и скрипку?!»
Ее Новый год не задался. Бывает. Чудеса того стоят...

Автор: Александр Цыпкин

Ссылка на первоисточник

Картина дня

наверх