Когда я был маленьким...

СКОРО ЛЕТО.

 

 Самый первый, услышанный мной в детстве анекдот.

Василий Иванович говорит Петьке- Иди сходи в магазин и купи мне носки 50-того размера, а впрочем нет, 42-го, я ноги помою. И дальше, продолжение. Петька спрашивает- Василий Иванович, а почему у вас носки грязнее моих? На что тот отвечает- Так я тебя и постарше, Петька.

 

Прежде, чем продолжить, вспомнил ещё один случай про носки. Я проживал одно время в общежитии с заводским парнем в одной комнате. Он, приходя с работы, швырял носки в угол, где они благополучно прилипали к стенке. Но я хотел жить, и чтобы не погибнуть, выставлял их за дверь, пугая проходящих мимо девчонок. Утром он голосом кота Матроскина спрашивал- Кто украл мои носки? А я ему всегда говорил- А кого ты подозреваешь? Нас это, почему то веселило.

 

К чему я это всё написал? Просто вспомнил, что в детстве, я вообще бегал по улице босиком. И это было давно. Когда я был маленьким.

 

 КОГДА Я БЫЛ МАЛЕНЬКИМ,

 

 Когда я был маленьким, я тоже... не отдыхал, в пионерских лагерях. Я был "не выездным'. Родители боялись туда меня отправлять, без своего надзора. Как говорила в сердцах моя мать, чтобы я ничего не натворил, меня надо было как барана, привязывать к колышку и надевать колокольчик. Сестре везло больше. Её время от времени туда отправляли. И я даже помню, как во время её отъезда, я сделал из её пластмассовой куклы дымовую шашку. Когда наступало лето, у матери начиналась головная боль. Куда меня девать?

 

Одно время она попыталась брать меня с собой на работу, где работала врачом в детской консультации. Но однажды, когда она ненадолго отлучилась, я добрался до вожделенного стеклянного шкафа. Там я быстренько расправился с круглыми, похожими на витамины, таблетками от полиомелита, благо их было немного и выпив ампулу глюкозы, собрался уже вести приём мамочек с детьми, одев белую шапочку и очки. И лишь вовремя подошедшая мать, спасла детишек от испуга.

 

Однажды, после первого класса, она попыталась отвезти меня на лето к бабушке, и  не успела выйти за ворота, как бабушка уже бежала с криком за ней, так как я успел хлебнуть керосин из бутылки с надписью лимонад, которая стояла возле печки во дворе. Они промыли мои внутренности марганцовкой, и мать для острастки, ещё сделала мне клизму.  И потом, когда мы с матерью тряслись на телеге до железнодорожной станции, я думал, как мало было всё-таки впечатлений. Кроме керосина и клизмы, нечего вспомнить. Порадовал только героический дедушка. Когда во время обеда, бабушка сказала- Не ешь лавровый лист! Он ответил- Буду! Зачем кладёшь его в суп? Сейчас я думаю, что если бы я там остался, бабушке пришлось бы бежать не до ворот, а до канадской границы.

 

Мой отец любил слушать по радио “голоса”. Голоса явно доносились из преисподней, так как сопровождались диким свистом и какафонией. И когда отец сказал, что надо купить другой приёмник, я принял это как сигнал к действию. Я разобрал наш приёмник до последнего винтика. Разбил даже молотком керамические коробочки конденсаторов. Я думал, что там внутри, находятся шпионские записки.

 

Я иногда вспоминаю, мою первую любовь, которая у меня случилась в первом классе. Мы жили рядом, и я просто тупо носил её портфель до дома. В основном мы молчали. Но однажды, я решил ей сделать комплимент. Я  сказал- Ты хорошая и толстая. На что она мне незамедлительно ответила- А ты худой, плохой и к тому же тупой. Я швырнул её портфель на землю, и смотрел, как из чернильницы, привязанной за верёвочку за ручку портфеля, выливаются чернила….

 

За мои проделки, родители часто ставили меня в угол. Я изучил и исковырял все углы вдоль и поперёк. Иногда случалось, что я не успевал выйти из одного угла, а меня загоняли уже в другой. Однажды мы с другом набедокурили у нас дома, и нас поставили в два разных угла, а подошедшая моя ехидная ябеда-сестра спросила- А что вы здесь делаете,а?

 

 

                                                        А ЧТО ВЫ ЗДЕСЬ ДЕЛАЕТЕ, А?